Самоорганизация и благотворительность
Европейские евреи были мастерами самоорганизации. Они создавали политические партии, молодежные движения, профсоюзы, землячества, похоронные общества, благотворительные кассы, и это далеко не полный перечень. При полном отстутвии даже намека на политическое единство, они интенсивно вкладывали в то, что последующие поколения назовут «социальным капиталом».
Например в Кракове, на 60,000 евреев имелось более трехсот общественных объединений. Это были не только синагоги, йешивы и похоронные братства, но и 29 благотворительных обществ, семь женских организаций, политические партии, профсоюзы, больницы, сиротские приюты, бани, школы (среди них ортодоксальные для мальчиков и девочек, учительская семинария для Бейс Янкев, смешанная школа второй ступени с преподаванием на иврите и светская гимназия для девочек), спортивные клубы (в одной Маккаби было пятнадцать секций, например гребля, верховая езда, фехтование и шахматы), Ассоциация Еврейских Артистов, музыкальное общество, хор, Ассоциация журналистов пишущих на иврите, радиостанция, культурная ассоциация «Тарбут», театральная труппа на идиш – и все это не считая обычных коммерческих структур, таких как газеты (например влиятельный «Новый Дзенник» на польском языке), типографии и кафе.
Основным еврейским общественным институтом была кехила – община. В большинстве стран восточной и ценртальной Европы (кроме СССР), кехила имела обозначенный правительством юридический статус и обладала правом взымать с евреев налоги. Нееврейские правительства в дела кехилот предпочитали не вмешиваться и те могли спокойно тратить на социальные, культурные и образовательные нужды. Кехиллот управлялись демократическим голосованием, право голоса имел каждый мужчина.
Польские евреи хранили историческую память о Вааде Четырех Земель, автономной федерации всех кехилот в Польско-Литовском княжестве. Ваад Четырех Земель просуществовал с конца 16-ого века до конца 18-ого. Возрожденная из пепла первой мировой войны Польская республика ограничила полномочия кехилот сугубо религиозным функциями. Им было позволено взымать налоги на зарплаты раввинам и резникам, а также на содержание синагог, микв и кладбищ. В 1928-ом году снова разрешили тратить на социальные нужды. Налог был подоходным и бедняки могли ничего не вносить. В самой крупной общине, Варшаве, от налога в кехилу по бедности была освобождена половина населения. Правительтво вносило скромную сумму на административные нужды (на душу населения в христианский эквивалент кехилот вносилась сумма в двенадцать раз больше).
Синагога была физическим и административным центром кехилы. Синагоги были такими же разными как евреи. Польша была известна синагогами-крепостями, Италия – синагогами-палаццо Венеции, Флоренции и Ливорно. Самая старая синагога в Европе находилась в Вормсе (11-ый век), следующая за ней – пражская (14-ый век). Самой большой на конитненте долгое время была «португальская» синагога в Амстердаме. В 1859-ом ее потеснила будапештская на три тысячи сидячих мест. Самыми маленькими синагогами были хасидские штиблы способные вместить один, в крайнем случае, два миньяна.
Еврейская благотворительность в странах восточной Европы сильно проигрывала в организационном и логистическом плане. Поэтому благотворительная деятельность в масштабах «больше одной общины» координировалсь и финансировалась из-за рубежа, особенно организациями Джойнт и ОРТ.
ОРТ, основанное в России в 1880-ом году Общество Ремесленного Труда, было возрождено в 1921-ом году евреями из России в берлинской и парижской эмиграции. ОРТ была чуть ли не единственной эмигрантской организацией сумевшей наладить отношения с советским режимом. Целью ОРТ было сделать так, чтобы евреи перестали зависить от благотворительной помощи. С этой целью ОРТ спонсировало ремесленные училища, курсы переподготовки, выделяло оборудование надомникам и сельскохозяйственным кооперативам.
К середине тридцатых финансовые возможности Джойнта и ОРТ сократились из-за общего эффекта Депрессии и частно-еврейской проблемы помощи беженцам от нацистских преследований. Когда немецкое еврейство оказывало помощь братьям на востоке через организацию Хильфшверайн де Дойчен Юден. В 1933-ем в одночасье немецкие евреи из благотворителей превратились в просителей. В результате, Джойнт был вынужден перебросить средства с восточной Европы на помощь беженцам из Германии.
В большинстве стран центральной и восточной Европы государство медицинскую помощь населению не предоставляло. Здравоохранение находилось в руках церкви и частных благотворителей. В Польше действовало около пятидесяти еврейских больниц на три с половиной тысячи коек. Они финансировались из помощи землячеств в Америке, кехиллот, частных пожертвований и, в редких случаях, при помощи муниципалитетов. В восточной Европе действовало Общество Охраны Здоровья Евреев, основанное в Петербурге в 1912-ом году и после революции воссозданное в Польше. К 1939-ому году они построили около четырехсот поликлиник и амбулаторий в более чем семидесяти местечках и городах, а также санатории и бани. Общество курировало программы охраны материнства, прививки, зубных врачей, школьных медсестер и продуктовые корзины для беременных/кормящих и туберкулезников. Существовало несколько превентивных программ направленных против педикулеза, глистов, трахомы и венерических болезней. Еще одна ветка ОЗЕ работала в Париже. Они финансировали еврейские детдома в СССР и клиники в Бессарабии. Парижская ОЗЕ пропагандировала грудное вскармливание и обучала матерей стерилизовать бутылочки. Общий бюджет этих двух организаций составлял два миллиона долларов США ежегодно. Примерно половина присылалось из-за океана, а оставшиеся деньги собирались в Польше при помощи благотворительных концертов, балов, лотерей, и просто методом «пустить шапку по рукам».
* Профессор Вассерштейн может не знать каких-то вещей об истории России-СССР, что понятно – это не его специальность. Как любитель-history-junkie, я могу предположить, что коммунистический режим, убив или выпихнув заграницу огромное количество образованных русских, запоздало спохватился – а где мы возьмем грамотных людей.