Американцы отправлялись «на запад» — или мечтали об этом – с ранних колониальных времен, однако значение понятия «запад» с годами менялось. C 1840-ых годов начали отправляться таки на западное побережье континента, в Калифорнию и поросшие густыми лесами земли к северу от нее. Cтали выходить многочисленные руководства – как оснастить фургон, каких животных запрягать, как путешествовать караваном из нескольких фургонов. Но нигде не было сказано как готовить еду на костре, где стирать пеленки для младенца и как занять маленьких детей по десять часов в тесном фургоне.

Идея отправиться на запад всегда исходила от мужа и хотя мнение жен спрашивали, почти ни у кого из женщин не было возможности наложить вето на решение мужа. Из писем и дневников пионерок ясно что основные споры с мужьями у них были на одну тему – поедет он один или семья с ним поедет. Из дневника Лузины Уилсон: «Куда он поедет, туда и я поеду». Впоследствии стало ясно что Лузина заработала для семьи больше денег своей стряпней, бисквитами и оладьями чем ее муж своим золотоискательством.

Большинство женщин отправившихся на запад были сельскими жительницами, но совсем не низших классов. У совсем бедных людей на такие эксперименты просто не было денег. Снарядить фургон стоило от 600 до 1000 долларов – фабричный рабочий получил триста в год. Так что большинство пионерок были женами довольно зажиточных мужчин и уж во всяком случае считали себя леди. Большинство ездило верхом используя женские седла или просто повернувшись боком, так чтобы ноги не растопыривать. Они советовали своим дочерям носить чепцы и капоры чтобы уберечь кожу лица от злого солнца прерий, а некоторые даже настаивали на ношении перчаток. И хотя им приходилось делать во время путешествия много непривычных вещей, не похоже чтобы это подвигало их в сторону какой-то там феминистской осознанности. Да, приходилось толкать фургоны из грязи, управлять упряжками быков, ставить палатки, стрелять из ружей – но женщины рассматривали все это как временные чрезвычайные обстоятельства.

Как всегда, чрезвычайность обстоятельств была игрой в одни ворота. Женщины взяли на себя часть мужских обязанностей, но брать на себя часть женских обязанностей мужчины отнюдь не торопились. Женщины продолжали готовить и заботиться о детях в одно лицо. Фургоны останавливались с наступлением темноты и снова отправлялись в путь с рассветом. Женщинам пришлось учиться домашнему хозяйству на колесах. Некоторые могли раскатать тесто на коленях, одновременно управляя упряжкой мулов или быков. А вот со стиркой была просто беда. Возможностей для этого было очень мало и большинство пионеров ходило в нестиранном месяцами. Испачканные детские пеленки вешали сушить, соскребали засохшее и снова надевали на ребенка. Никто не упомянул в дневниках и письмах менструацию – очевидно женщины пользовались тряпками потому же принципу что дети пеленками. Может быть некоторые в подражание индианкам использовали мох или траву. На равнинах было мало деревьев или кустов, трава моментально сгорала, а чтобы готовить нужно было ровное долгое пламя. Поэтому костры топили кизяком. Найти укромное местечко для отправления естественных надобностей было большой проблемой. Иногда женщины становились вокруг товарки кружком и растопыривали юбки. Фрэнсис Граммонд отлучилась в прерию, а когда вернулась обнаружила что караван фургонов ушел без нее. Подгоняемая страхом перед враждебными индейцами, она помчалась догонять несмотря на то что каждый шаг отдавался адской болью – колючки кактусов были способны проникать даже сквозь подошвы. Догнала.

Караваны фургонов обычно отправлялись в путь весной чтобы пересечь горную цепь Сьерра Невада до того как там начнутся снегопады. Начало путешествия сопровождалось монументальными грозами, когда ветер срывал с фургона парусиновую крышу, а дождь потоками заливал всё что было внутри. В воспоминаниях и дневниках женщины постоянно жаловались на невозможность просушить одежду и одеяло. Весна с ее грозами уступала дорогу жаркому и пыльному лету. Из письма Элизабет Диксон Смит: «Вы у себя там в штатах не знаете что такое пыль. Пыль это когда ты еле видишь рога быков идущих прямо перед тобой. Когда все покрыто пылью – тюфяки, одежда, дети и еда». Осенью начиналась самая опасная часть путешествия – пересечь горы. Маневры достойные профессиональных альпинистов приходилось совершать беременным женщинам и женщинам с младенцами прикрученными к спине шалью.

Внезапная гибель подстерегала пионеров на каждом повороте. Так в крупном караване ушедшем в 1849 из Миссури разразилась эпидемия холеры и унесла 500 человек за несколько дней. Маленькие дети падали в костер или под колеса фургона; мужчины тонули в реках. Человек проснувшиймся утром абсолютно здоровым мог не дожить до вечера потому что его лягнула лошадь или укусила гремучая змея. Очень часто на стоянках путешественники видели сделанные ранее захоронения. Марта Гей Мастерсон пересекла прерию будучи ребенком. Из ее воспоминаний: «Если рядом с нашей стоянкой были могилы, мы ходили читать эпитафии. Иногда так бывало что волки разрыли могилу и мы могли видеть длинные светлые косы какой-нибудь девочки». Дети привыкали ко всему, даже к виду человеческих останков. Распространенным развлечением было написать первые две строчки на черепе – а дети из следующего каравана должны были это стихотворение закончить, придумав недостающие две строчки.

Дженет Райкер еще даже подростком не была когда в 1849 отправилась в Орегон с отцом и двумя братьями. В конце сентября где-то на территории современной Монтаны они встали лагерем. Мужчины пошли на охоту и не вернулись. Дженет перезимовала одна, ее спасла печурка из фургона. Ей удалось застрелить самого крупного быка из упряжки, разделать его и насолить себе мяса впрок. Так и жила, не спуская рук с ружья, слушая как воют волки. В апреле ее нашли индейцы и так впечатлились что помогли добраться до ближайшего форта. Что случилось с ее отцом и братьями, она так и не узнала.

Женщины которые добрались до Калифорнии и Орегона обнаруживали для себя некоторые преимущества в гендерном дисбалансе. Из дневника Лузины Уилсон: «Мужчины приходили за сорок миль просто на меня посмотреть. Даже в лучшие мои дни никто не называл меня красавицей». В городе Ирвин (Колорадо) была одна (прописью, одна) девушка на выданье. Она была сестрой жены инженера на прииске. Инженер с женой установили жесткую систему – каждый поклонник сидит с девушкой в гостиной на диване не более четырех минут. («В очередь, сукины дети, в очередь»).

Незамужние женщины которые хотели замуж – обнаружили что им есть из кого выбирать. Жена армейского офицера взяла няней к своим детям самую непривлекательную кандидатку. Не помогло – через три дня ей предложил руку и сердце человек который настилал в доме полы. Иногда мужчинами руководил расчет, а не романтические чувства. Марта Гей Мастерсон рассказала курьезную историю. Когда ее семья добралась до Орегона, к ее отцу явился хорошо одетый молодой человек на быстром коне и заявил: «Представьте меня вашей дочери». «Какой из них?» — уточнил мистер Мастерсон. «Да все равно» — на голубом глазу ответил посетитель – «Мне нужно жениться к дате Х чтобы получить земельный надел». На это мистер Мастерсон сухо ответил что даже за землю себе он бы не стал торговать своими дочерьми и уж конечно не собирается этого делать ради какого-то проходимца.

Несмотря на несколько шершавые манеры мужчин на фронтире, женщина с хоть какой-то претензией на респектабельность могла рассчитывать на уважение граничащее с поклонением. (Элизабет Ганн вспоминала что когда шла в церковь со своими детьми, сидящие у дверей салунов мужчины вставали и отдавали ей честь). Но женщины отчаянно скучали без подруг, без женского общества, а столько неженатых мужчин в одном месте неминуемо приводило к повсеместному пьянству, азартным играм и насилию. Луиза Клапп, жена врача в лагере золотоискателей в письме сестре: «За 24 дня у нас были убийства, аварии, кровавые драки, суды Линча, публичные порки, попытка самоубийства и дуэль со смертельным исходом».

“Холодная ночь в прерии”, Бенджамин Ву