Холодная война и антикоммунизм задавали тон в общественной жизни пятидесятых. Во время известных «кухонных дебатов» между вице-президентом Ричардом Никсоном и советским генсеком Никитой Хрущевым (1959) Никсон доказывал Хрущеву что США победят в холодной войне потому что американская промышленность дала американским женщинам 100500 видов кухонной техники (а ведь не так уж неправ). Директор ФБР Джей Эдгар Хувер не уставал напоминать американским женщинам что благонадежна только та женщина у которой на первом месте дом и семья. Именно потому что в воздухе витала идея «или мы их, или они нас» общество рассматривало любое отличие от общепринятой нормы как угрозу национальной безопасности. Из лекции психиатра в Нью Йорке «Вы все знаете женщин, которые лишены тепла, нежности, доброты и деликатности… Они не хотят быть матерями и заниматься хозяйством. Они хотят возглавлять Верховный Суд». Дальше следовало предупреждение что таких женщин ждут фригидность, лесбийская любовь и психоз. (Как будто в фригидности и лесбийской любви есть что-то плохое. Сандра Дей ОКоннор стала первой женщиной судьей Верховного Суда. Ее назначил Рональд Рейган. Женщина еще ни разу не возглавляла Верховный Суд. На дворе 2022 год.)

Зловещий тренд пятидесятых, нетерпимость к любому инакомыслию, как никто другой олицетворял сенатор Джозеф МакКарти, которому мерещились коммунистические агенты под каждом кустом и в каждой кастрюле. Другие конгрессмены так же боялись МакКарти как те злополучные чиновники чьи карьеры он загубил. Единственной кто ему публично возразил, единственной кто его не испугался, стала Маргарет Чейс Смит, республиканка из Мэна и единственная женщина в Сенате. Вот отрывок из ее речи в Сенате: «Свобода слова в Америке уже не та. Ей так злоупотребляют одни, что другие боятся ей воспользоваться.» Бернард Барух, советник нескольких президентов, впоследствии написал что «если бы такую речь сказал мужчина, избиратели внесли бы его в Белый Дом на руках».

Маргарет Чейс Смит впервые попала в Палату представителей обычным путем, унаследовала кресло умершего мужа, а вот в Сенат избралась уже сама. Она прослужила всю войну, когда женщин на весь Конгресс (около 500 человек) было меньше десятка. Все решения принимались в курилках и спортзалах, куда женщин не допускали. На заседаниях комитета по делам флота, где Маргарет членствовала, каждый день кто-нибудь ходил с ней на прогулку по очереди чтобы другие законодатели отдохнули от сковывающего женского присутствия. (Прям бедные законодатели. Рядом какая-то странная женщина, с которой надо общаться как с профессионалом. Негоже ни сюсюкать, ни включать снисходительный тон, ни лезть под юбку, это же все-таки сенатор, а не секретарша. Прям травма во все поля). Она была вынуждена пользоваться туалетом для туристок и машинисток потому что туалет для сенаторов был исключительно мужским. Маргарет всегда тщательнейшим образом готовилась к своим выступлением и отличалась феноменальной выдержкой и невозмутимостью. Другим сенаторам простят откровенный вздор и истерики, а ей не простят ни одной неточности, ни одного проявления нормальных человеческих эмоций. Как-то раз Маргарет вместе с делегацией Сената возвращалась из Европы. Самолет начало болтать, пассажирам велели надеть спасательные жилеты и готовиться к самому худшему. Маргарет достала губные гармошки купленные для племянников и племянниц, раздала их своим коллегам и все начали играть и петь кто во что горазд. Когда репортеры мэнских газет превозносили ее самообладание, Маргарет отвечала что была так же напугана как все остальные «но как женщина, я не имела роскоши демонстрировать свой страх».

Бездетная вдова, Маргарет продолжала заседать в Сенате все пятидесятые, но никто не хотел ей подражать. Из всех утюгов женщинам внушали что их главная цель и задача в этой жизни – муж, дом и дети и сохранить всё это можно только одним способом: подчиняться, подчиняться и еще раз подчиняться. Ladies Home Journal от 1958 превозносил женщину которая «никогда не вмешивалась в разговоры мужчин» и «никогда мужу ни в чем не перечила и не возражала». Именно так вела себя Эллен О’Хара, именно этот стереотип сломала Гражданская война и дочь Эллен, Скарлетт, уже так себя не вела. Но журналы 1950-ых снова и снова призывали своих читательниц взять себе за образец Эллен ОХара и посвятить свою жизнь пляскам вокруг мужской самооценки.

На фото Маргарет Чейс Смит