В любимой эпопее Алексея Иванова «Тобол» первостепенная интрига вертится вокруг экспедиции за золотом в Яркенд. Здесь писатель обошелся с историческими фактами предельно аккуратно, все по источникам. Экспедиция под началом Ивана Бухгольца действительно отправилась из Тобольска в 1714 году и ее мандат звучал так: «О завладении городом Еркетом и о искании золотого песку по реке Дарье» (Амударье), «О песочном золоте в Бухарии, о чиненных для этого отправлениях, и о строении крепостей при реке Иртыше, которым имена: Омская, Железенская, Ямышевская, Семипалатная, Усть-Каменогорская». Экспедиция Бухгольца действительно заложила крепости из которых потом выросли города Омск, Семипалатинск и Усть-Каменогорск, но до Яркенда не дошла – их не пропустили через свои земли джунгары (сейчас это северный Казахстан). Сам город Яркенд находился сильно южнее, сейчас это Сянцзин-Уйгурский автономный район Китая, а когда-то богатый и красивый город ужался до размеров поселка после того как джунгарское ханство было уничтожено.
Экспедиция Бухгольца была далеко не единственным эпизодом российской экспансии на восток. Кто-то мудрый сказал что империя похожа на газ, заполняет любое пространство не заполненное чем-то еще. Юная империя созданная Петром именно так себя и вела. Для государства имели огромное значение торговые связи с Азией. Транзит персидских и индийских товаров был одной из важнейших статей государственного дохода, именно эти потоки привлекали в Россию западных купцов и коммерсантов. В 1716 из Астрахани в Хивинское ханство отправился большой отряд по командованием преображенского капитана Бековича-Черкасского. Это был крещенный кабардинец, при рождении его звали Дивлет-Кизден-Мурза. Он сопровождал Петра в первом путешествии в Европу, обучался в Италии морскому делу и составил первую карту Каспийского моря. Именно таких людей император жаловал и приближал. Официально считалось что это посольство – поздравить нового правителя Хивы Шергази-хана с вошествием на престол. Но для мирной миссии у Бековича-Черкасского было многовато солдат – около четырех тысяч. Задания капитан получил такие: построить форпост в Закаспийском крае, выяснить все про золото в Яркенде, устроить торговый путь в Индию, хивинского хана обратить в российское подданство (хороши колониальные заявочки), а его соседа эмира Бухары «в дружбу привести». Бекович заложил крепости и вернулся в Астрахань за подкреплениями. В следующем 1717 он пошел через пустыню уже прямо на Хиву. В шести днях пути от города русских встретило хивинское войско – хан конечно не поверил что это его идут поздравлять, с таким сопровождением. Завязался бой, который наглядно показал преимущества современного оружия и строя. Русские потеряли десять человек, хивинцев, вооруженных луками и допотопными ружьями, полегло куда больше. Тогда Шергази-хан сменил тактику. Он согласился принять русских как дорогих гостей, но попросил их разделиться на несколько партий, потому что обеспечить в одном месте столько людей и лошадей водой невозможно. Эйфория победы притупила бдительность Бековича-Черкасского и он дал себя уговорить. В результате русских атаковали и перебили по частям. Погиб и сам Бекович-Черкасский, а его отрубленную голову Шергази отправил бухарскому эмиру, похвастаться. В 1717 еще не окончилась война со Швеции и Петру было не до азиатских дел, тем более что слухи о среднеазиатском золоте оказались ложными. Однако после подписания Ништадского мира (1721) Петр снова обратил свои взоры на восток и увидел там интересное. Когда-то могущественное персидское государство сыпалось и трещало по швам. Шах Солтан-Хуссейн был тверд только в религиозных вопросах и не нашел ничего лучшего как преследовать в многонациональном и многоконфессиональном государстве всех не-шиитов. Однако он не имел ни надежного войска, ни верных наместников и в результате по всей стране заполыхали восстания. В самой Персии восстали суннисты, последователи суфизма, зороастрийцы. За пределами метрополии восстали и Кавказ, и Курдистан, и Ширван (нынешний Азербайджан), арабские пираты безнаказанно хозяйничали в Персидском заливе, а самый опасный мятеж разразился в Афганистане. Весной 1722 молодой кандагарский эмир Мир-Махмуд разбил правительственные войска и осадил столицу, Исфахан. Россия внимательно следила за персидскими событиями. Еще в 1717 году ко двору шаха в качестве российского посланника прибыл молодой деятельный офицер Артемий Волынский. Миссия у него была не столько дипломатическая сколько разведывательная – выяснить состояние персидской армии, дорог, укреплений и т. д. Такая любознательность посланника была замечена, его сначала изолировали, а потом выслали, но Волынский углядел главное. Цитата из его отчета Петру:
Здесь такая глава, что он не над подданными, а у своих подданных подданный. И чаю я, редко такого дурака можно сыскать среди простых, не токмо из коронованных. Как я здешнюю слабость вижу, нам без всякого опасения начать можно, ибо не только целою армиею, но и малым корпусом великую часть этих земель присовокупить к России без труда можно.
(Оценку Волынским Солтан-Хуссейна соочественники последнего похоже разделяли. В иранском дискурсе его имя стало синонимом негодного и слабого правителя и даже Аятолла Хомейни высказался о нем так: « Если когда-нибудь среди должностных лиц страны появятся несмелые и слабые чиновники, как шах Солтан Хусейн, даже если среди народа будет существовать смелость и готовность, делу государства и Исламской Республики придет конец, потому что трусливые и побеждённые должностные лица делают из смелых народов слабые народы»)
Петр произвел Волынского в генерал-адьютанты и назначил губернатором Астрахани, чтобы оттуда наблюдать за Персией. Как только окончилась война со Швецией, Волынский выехал в Петербург с докладом что лучшего момента не будет, надо брать быка за рога, пока ослабевшую Персию не прибрала к рукам злейший враг Блистательная Порта. Предлог для вмешательства в персидские разборки легко нашелся. Восставшие против шаха лезгины незадолго до ограбили в Шемахе русский торговый караван. Петр заявил что русское оружие восстановит в Персии мир и порядок, а сам поход был представлен не война, а как помощь законному государю против бунтовщиков (СССР потом будет повторять эту риторику обосновывая свое вторжение в Афганистан).
Весной царь и царица поплыли по Волге в Астрахань, где строились корабли и куда стягивались войска. В походе должно было участвовать 30000 тысяч солдат, 5000 моряков и большое количество иррегулярной конницы, калмыцкой и татарской. Из Астрахани двинулись на юг. Сопротивлению было взяться неоткуда. Метрополия она далеко, а русский царь со своей современной по сравнению с персами армией вот он здесь и кавказские феодалы один за другим присягали Петру как новому сюзерену. Застроптивился только один правитель маленького дагестанского княжества. Петр сжег его ставку, честь пленных повесил, а другим велел отрезать носы. После этого никто уже не возникал. Завершился этот поход в конце августа 1722 года капитуляцией региональной столицы Дербента. Дальше Петр следовать не стал, поручил дальнейшее своим военоначальникам и вернулся в Россию. Тем временем в Персии ситуация все больше запутывалась. В октябре после полугодовой осады пал Исфахан, шах Солтан-Хуссейн оказался в плену. Предсказания Волынского в большой мере оправдались. В 1723 два русских корпуса беспрепятственно заняли южное и западное побережие Каспия. Генерал-майор Матюшкин с четырьмя полками легко захватил Баку, а полковник Шипов с двумя батальонами вовсе без боя занял Решт (теперь это Иран). Персии, в ее плачевном состоянии, было не до защиты своих провинций. Новый шах Тахмасп держался на троне весьма непрочно и в том же 1723 отправил в Петербург посла просить о помощи. Петр обещал помочь войсками, но взамен России отходили прикаспийские территории вплоть до территории нынешней иранской провинции Мазандаран. Успех был грандиозный, но столь же непрочный. Удерживать, а тем более заселять и администрировать новые приобретения, находящиеся так далеко от России было и трудно, и баснословно дорого. Проще говоря, тут петровская Россия откусила больший кусок чем могла прожевать. Ситуация в Персии наладилась, а проникновение России за Каспий осложнило и без того враждебные отношения с Константинополем. Поэтому наследники Петра отказались от этих его территориальных завоеваний.
Иллюстрация — картина Франца Рубо “Вступление войск Петра Первого в Тарки”. Год создания — 1893. Тарки сейчас поселок городского типа близ Махачкалы. Море, понятно, Каспийское.