В ранние утренние часы 15 апреля 1912, когда Титаник медленно опускался в холодные воды северной Атлантики, глава корабельного оркестра Уоллес Хартли призывал семь своих музыкантов не прекращать играть. Они играли медленный «Осенний вальс». Этим утром ушли из жизни более 1500 человек, включая Хартли и всех других оркестрантов.

Когда в последующие дни стали вылавливать тела, власти записывали личные вещи найденные на каждом. Тело Хартли нашли, но при нем не оказалось ни скрипки, ни смычка, ни футляра. Он провел в море десять дней. Все решили что немецкой работы инструмент безвозвратно потерян.

Спустя почти сто лет английский аукционер Эндрю Олдридж получил звонок от человека, который рассказал ему удивительную историю. Этот человек рассказал что на чердаке дома его покойной матери есть небольшая коллекция которая заинтересует историков и коллекционеров фанатеющих на теме «Титаника».

В 2006 Олридж приехал к этому человеку и тот показал ему какие-то вещи вроде бы принадлежавшие Уоллесу Хартли, включая нотную папку и кожаную сумку с инициалами «У.Х.» Но внимание Олриджа сразу привлекла скрипка. Корпус был потрескавшийся и облупленный, осталось только две струны. На грифе была маленькая серебряная пластина с надписью «Уоллесу от Марии по случаю нашей помолвки».

Олридж не мог скрыть своего волнения. Ему удалось продать несколько артефактов с «Титаника», но ничего даже близко похожего на «ту самую скрипку». Если эта скрипка действительно принадлежала Уоллесу Хартли, то она станет одним из самых важных открытий в истории «Титаника». А если звуки именно этой скрипки сопровождали катастрофу, то ей вообще цены не будет.

Но как скрипка пережила погружение? И если Хартли привязал ее к себе прежде чем утонуть, то почему ее не записали в список найденных на нем вещей?

Пройдет семь лет прежде чем Олридж получил ответы на свои вопросы.

В течении десятилетий исследователи и коллекционеры обсуждали куда делась эта загадочная скрипка. Некоторые считали что Хартли был слишком напуган чтобы привязывать к себе футляр. Другие отмечали что тогдашние газеты писали что скрипка была спасена. «На тот момент (в 2006) сообщество коллекционеров склонялось к мысли что она потеряна» — рассказывает Крейг Сопин, адвокат и эксперт по артефактам с Титаника, которые консультировал аукционерный дом «Олридж и сын» — «Но многие из нас еще надеялись». Четыре газеты того времени упомянули что Хартли был найден с привязанным к нему футляром со скрипкой. Однако более консервативные историки отмечают, что в описях имущества футляр со скрипкой нигде не фигурирует. Найденные на теле вещи как правило отсылали близким. В описи вещей найденных на теле Хартли значатся деньги, перьевая ручка и портсигар. Но там не фигурирует скрипка.

Сам Уоллес Хартли фигура загадочная. Мы знаем что он родился в 1878 в семье хормейстера, некоторое время работал клерком в банке, но потом решил что зарабатывать будет семейным делом – музыкой. В качестве музыканта он совершил более 80 рейсов по всем морям, прежде чем его наняли на «Титаник» — не просто музыкантом, а руководителем оркестра. Для Хартли это было престижным назначением и надеждой хорошо заработать. Перед отплытием, 10 апреля, он написал своим родителям письмо, где выражал надежду что богатые пассажиры не оставят его чаевыми.

Из переписки видно что Уоллес Хартли был большим дамским угодником и считал себя современным молодым человеком – аналог хиппи эдвардианской эпохи. Но он решил завязать с холостяцкой жизнью ради Марии Робинсон, дочери владельца суконной фабрики. Дата их свадьбы была назначена вскоре после возвращения Уоллеса из рейса на «Титанике».

В то время как судьба Уоллеса Хартли стала частью общемировой трагедии, горе Марии Робинсон осталось ее личным делом. Она писала письма властям Галифакса (Новая Шотландия), которые занимались поисками погибших, письма с просьбами вернуть ей личные вещи Уоллеса Хартли. Был найден ее дневник и в записи датированной июлем 1912 года есть черновик письма с благодарностями за то, что ей вернули скрипку. Так почему же команда судна «Беннетт-Маккей» занимавшаяся поиском тел и описью имущества нигде не оставила упоминания о скрипке?

Рассказывает Крейг Сопин: «Мы сравнили список найденных на трупах вещей со списком вещей, которые вернули родственникам. Второй список куда длиннее первого. Команда «Беннетт-Маккей» учитывала только мелкие вещи, которые можно было положить в карманы, а всё остальное проходило по категории «багаж».

Сопин продолжал исследовать биографию скрипки по документам и обнаружил следующее. Когда Мария Робинсон умерла в 1939, ее собственностью распоряжалась ее сестра Маргарет. Она и отдала скрипку некоему мистеру Ренвику, который занимал должность руководителя оркестра в благотворительной организации Армия Спасения и давал частные уроки музыки. Ренвик подарил эту скрипку своей ученице, которая служила во вспомогательном женском корпусе королевских ВВС. Впоследствии она писала что на этой скрипке играть невозможно.

75 лет скрипка оставалась у этой владелицы. Именно ее сын позвонил Эндрю Олриджу (он не разрешил публиковать свое имя и имя своей покойной матери, чтобы журналисты не донимали). История выглядела правдоподобной, но не давала никаких доказательств что именно на этой скрипке играли на палубе «Титаника» пока он шел ко дну. Для того чтобы это установить, Олридж обратился к экспертам в области ржавчины, серебра и музыкальных инструментов. Надо было с точностью установить что 15 апреля 1912 данная скрипка была под водой.

Сначала был произведен тест на остатки соли в корпусе скрипки чтобы установить был ли инструмент погружен в морскую воду. Потом сравнивали ржавчину на металлических частях скрипки и футляра с ржавчиной на других артефактах найденных на месте катастрофы. Это заняло много времени, артефакты пришлось искать в частных коллекциях на всех континентах. Олридж проконсультировался с экспертом-ювелиром и тот сказал, что нет никаких причин считать что серебряная пластина на грифе была прикреплена туда недавно. Эксперт по музыкальным инструментам Эндрю Хукер подтвердил, что скрипка была изготовлена в конце 19-ого века, а потом заново покрашена и покрыта лаком чтобы исправить последствия 10-дневного пребывания в морской воде. «Собственно скрипка не представляет из себя ничего особенного» — рассказал Хукер нашей редакции – «Обычный дешевый немецкий инструмент для массового пользования».

Конечно в данном случае ценность инструмента была напрямую связана с тем, кто, где и когда на нем играл и при каких обстоятельствах. К 2013 году Олридж и Сопин – сам коллекционер с очень строгими правилами – были убеждены. После семи лет и десятков тысяч долларов заплаченных экспертам у Олриджа наконец были ответы на все его вопросы.

Владелец с самого начала хотел продать скрипку и все что к ней прилагалось с аукциона. Именно этим и занялась фирма «Олридж и сын». 13 октября 2013 при большом стечении народа и в присутствии представителей СМИ начался аукцион.

Олридж начал продажу с 50 фунтов (65 долларов США). К тому времени как он ударил молотком в последний раз, скрипка ушла покупателю за 1.1 миллион фунтов (1.7 миллион долларов США). Футляр продали отдельно за 20000 фунтов (26000 долларов США).

Как это часто бывает, покупатель пожелал остаться неизвестным. Крейг Сопин «Я бы может и купил. Но точно не за 1.7 миллионов фунтов»

Сопин считает что покупатель мужчина и живет в Соединенном Королевстве. Он «отпустил» скрипку в турне по американским музеям посвященным «Титанику» в 2016 году. (Таких музеев два – в Теннеси и в Миссури).

На данный момент никакой другой артефакт с «Титаника» не был продан за такую высокую цену. Эта цена – свидетельство эмоционального воздействия вроде бы ничем не примечательного инструмента. Играя для перепуганных пассажиров, Уоллес Хартли и другие оркестранты использовали свой талант и власть музыки чтобы напомнить своим товарищам по несчастью о том, что даже на краю гибели можно оставаться людьми. Не исключено что это спасло немало жизней. За гробом Уоллеса Хартли шла процессия из десятков тысяч людей.