В прошлом октябре в возрасте ста лет умер один из основоположников израильской микробиологии, боец сопротивления, религиозный еврей Давид Сомполинский. Некролог опубликованный на ультраортодоксальном сайте «Бехадрей Харедим» характеризовал его не только как спасителя евреев Дании и основателя израильской микробиологии, но и как настоящего еврея Торы, знатока святой книги, который никогда не позволял себе пустых речей. Об этом человеке можно рассказывать долго, чего стоит одна эпопея со спасением евреев из Дании, во многом ставшая возможной благодаря его отваге и находичвости. Но я хочу рассказать об его пребывании на гуманитарной миссии в Конго. Ссылка на источник в первом комментарии и после трех звездочек мое бухтение.

Летом 1960-ого на карте появилось много новых стран и среди них две страны под названием Республика Конго. Чтобы не путаться, бывшее бельгийское Конго называлось Конго-Леопольдвилль, а бывшее французское – Конго-Браззавилль. (Соответственно, в честь короля Леопольда Второго, йимах шмо, и французского исследователя Пьера де Бразза). В 1960 Израилю было двенадцать лет, страна-девочка, страна развивающаяся. У семьи Сомполинских, как и у большинства тогдашних израильтян даже холодильника не было. Но, исходя из крутого замеса еврейского идеализма и практических соображений, Израиль решил дружить с новорожденными африканскими странами. На празднование независимости обеих Конго поехала большая делегация во главе с Леви Эшколем, занимавшем тогда пост министра финансов. Сомполинского попросили присоединиться к делегации как эксперта в эпидемиологии и общественном здравоохранении. У Давида и Илоны Сомполинских было девять детей младше четырнадцати лет. Илона пережила Аушвиц и боялась отпускать мужа. Но он считал помощь Конго своим долгом сиониста.

Надо сказать что для белых бельгийцы сделали в Конго прекрасную систему здравоохранения. Когда доктор Сомполинский вернулся, он дал интервью газете Маарив и сказал что видел в Конго-Леопольдвилле такое оборудование о котором в Израиле только мечтают. Но уходя из Конго, бельгийцы увезли все что не было прибито, а главное увезли кадры, в первую очередь врачей. Конголезцев не пускали учиться медицине дальше уровня санитара.

По воспоминаниям Давида Сомполинского, конголезцы приняли его и его коллег очень тепло. Каждый считал своим долгом сказать что никто тут не ненавидит всех белых, только бельгийцев. Израильтяне не были первыми иностранцами которых местные увидели. В Леопольдвилле стоял контингент ООН, в основном из шведов. Сомполинский регулярно болтал с солдатами по шведски, объяснял что израильтяне делают в Африке и рассказывал об Израиле. В течение всего своего пребывания в Конго Давид Сомполинский соблюдал все что мог. Питался в основном фруктами чтобы не нарушить кашрут, ходил по субботам пешком, молился один когда не мог набрать миньян – израильтяне тех лет часто были принципиальными атеистами, сказывалась киббуцное воспитание. Он регулярно писал домой, описывал африканскую экзотику и обращаясь к детям, напоминал что оставаться евреем можно где угодно. В некоторых письмах рассказывается о несправедливостях и унижениях которые терпели конголезцы при бельгийском режиме. Это все отзывалось у пережившего Катастрофу Сомполинского особенной болью. В колониальном Конго действовала жесткая бытовая сегрегация, африканцы были обязаны просить разрешения каждый раз когда хотели позвонить по телефону и приветствовать белых поклоном. Еще он напоминал детям не ссориться между собой, не перечить матери, обещал уникальные подарки. Подарки он таки привез, в том числе ядовитые наконечники для стрел (яд отмыли). С этими наконечниками играло несколько поколений Сомполинских.