Эдди Портной (перевод меня)
Для евреев 1929-ый был достаточно плохим годом. Может не таким плохим как 1492, 1648 или 1939, но всё же. Он ознаменовался кровавыми столкновениями с арабами в Палестине, консолидацией власти Сталина в СССР и прочими неприятностями. Жизнь евреев Варшавы того времени тоже была нелегка – экономическая депрессия, бедность, разорения, самоубийства и антисемитизм преследовали их постоянно. И тогда небольшая группа еврейских журналистов и редакторов решила что будет неплохо устроить конкурс красоты и выбрать самую красивую еврейку Польши что хоть чем-нибудь народ порадовать.
В феврале 1929 редакторы ежедневной еврейской варшавской газеты на польском языке «Наш Пшеглонд» (Наш обзор) объявили о начале конкурса «Мисс Иудея». Девушек пригласили присылать свои фотографии со всей страны, редакция будет отбирать самых красивых и публиковать, а потом читатели голосованием выберут десять финалисток. А из десяти финалисток жюри уже выберет королеву во время специального банкета.
Идея провести конкурс красоты была не бог весть какой оригинальной, но в прессе она жарко обсуждалась. Каждый день «Наш Пшеглонд» публиковал материалы на тему – интервью с художниками о природе женской красоты, статьи о том как себя подать и обсуждения кто красивее – брюнетки или блондинки. Некоторое количество статей обсуждало что же такое «семитская красота». Редакторы понимали, что общенациональную корону «Мисс Полония» еврейка не выиграет никогда и ни при каких обстоятельствах и хотели, чтобы еврейки начали гордиться своей самобытной, «этнической» внешностью.
Варшавская пресса на идиш идею конкурса красоты осудила. Ее нашли глупым обезъянничаньем. Во первых, конкурс красоты это нееврейский обычай произошедший от выбора королевы карнавала перед началом Великого поста. Во вторых, пресса на идиш вообще недолюбливала еврейскую прессу на польском, считая ее инструментом ассимиляции и разрушения еврейской культуры. В третьих, ее сочли оскорблением женского достоинства. Ну и конечно редакторам газет на идиш не могло понравиться, что некоторые из их постоянных авторов согласились заседать в жюри.
В 1929 в Варшаве насчитывалось 350,000 евреев и они составляли больше трети населения города. Количество евреев и их обособленность вызывали раздражение у польских националистов, которые наконец-то исполнили свою мечту – создать независимую Польшу после 150 лет существования в качестве провинций разных империй. В результате равные права обещанные польским евреям Версальским договором 1919-ого года так и остались на бумаге. Хотя евреи пользовались религиозной и культурной свободой, в экономическом, политическом и социальном плане они подвергались узаконенной дискриминации.
Скорее всего, внушить людям оптимизм в этих условиях было для конкурса красоты невыполнимой задачей. Однако сотни девушек со всей Польши с радостью откликнулись на призыв газеты и прислали в редакцию свои фотографии. Каждый день, с середины февраля до середины марта 1929-ого года газета их печатала – всего 130 штук. Они так же перепечатывались в еженедельном приложении называвшемся «Наш Пшеглонд Иллюстрованный». О каждой девушке читателям было известно очень немного – имя, город проживания и место работы (если оно у нее было).
К концу первого раунда 20,000 читателей «Нашего Пшеглонда» выбрали десять финалисток. Почти все эти девушки взяли себе ивритозвучащие псевдонимы – Амира, Хадасса, Ривка. Они были очень друг на друга похожи – брюнетки с волосами причесанными на прямой пробор, овальными лицами и густыми бровями. Очевидно еврейскому обществу надоело, что им навязывают славянский идеал красоты и они таким образом выразили свою национальную гордость и свой протест. Ни одна из финалисток ни при каких обстоятельствах не сошла бы за польку.
Конкурс красоты значительно увеличил число подписчиков «Нашего Пшеглонда» и финальный банкет состоялся в роскошном варшавском отеле «Полония». Там присутствовали литературные, журналистские и театральные сливки еврейской Варшавы. Жюри составленное из писателей, журналистов, художников и даже одного врача, присудили корону молодой женщине, которая проходила под псевдонимом Юдит. Мало было известно об этой двадцатилетней уроженке Варшавы, чьим настоящим именем было София Ольдак. Она путешествовала больше остальных кандидаток, побывала в Алжире и во Франции и была, очевидно, из зажиточной семьи. Она уже мелькала в газетах как королева Бала Еврейской Прессы состоявшегося за пару месяцев до описываемых событий. Скоро стали ворчать, что конкурс нечестный. При голосовании читателей София Ольдак набрала меньше голосов чем другие кандидатки. Однако София впечатлила судей своими разумными и эрудированными ответами на их вопросы, в частности тем, что она сказала что хочет быть и современной женщиной, и матерью.
Как победительница конкурса, София получила много подарков от различных еврейских бизнесов Варшавы. Ей достались меховая шуба, красивое нижнее белье, сертификаты в парикмахерскую, платья, туфли, духи и проигрыватель с пластинками. «Наш Пшеглонд» учредил фонд, куда люди вносили пожертвования чтобы она могла получить образование.
Сначала София Ольдак исполняла свои представительские обязанности без всяких непредвиденных событий. Ее возили по еврейским организациям Варшавы, банкетам, обедам и благотворительным балам. Сохранились ее фотографии на выступлении варшавской филаморнии, с Ицхаком Гринбоймом (видным сионистом и депутатом сейма), вдовой писателя Ицхока Лейбуша Переца, Янушем Корчаком и его воспитанниками, актерами еврейского театра и членами подготовительного кибуца в предместье Варшавы (плюс две коровы).
Однажды Мисс Иудея посетила варшавскую кехиллу. В каждом польском городе со значительным еврейским населением была такая организация. Она избиралась всеобщем голосованием (голосовали только мужчины) и евреи вносили туда пожертвования в зависимости от уровня доходов. Кехилла представляла общину в местных органах власти; администрировала еврейские школы, больницы, дома престарелых и кладбища; приглашала раввина и осуществляла надзор за кашрутом и вообще выполняла все общественные функции, которые государство выполнять не могло или не хотело. В кехиллот заседали представители всех политических партий и течений – и ортодоксы, и сионисты, и социалисты с коммунистами. Надо ли говорить что там постоянно конфликтовали все со всеми.
Председатель варшавской кехиллы Гершль Фарбштейн пригласил Мисс Иудею на банкет в новое здание на улице Гжибовска, 26. Во время банкета Фарбштейн рассыпался в комплиментах и даже спел Софии несколько фраз из Песни Песней. Когда разошлась новость, что почтенный отец семейства Фарбштейн пел серенады глубоко декольтированной незамужней девушке, представители Агуды, самой большой политической партии ортодоксальных евреев, как с цепи сорвались. Они жаловались и ругали Фарбштейна не только за то, что он повел себя несоответственно своему статусу и опозорил кехиллу, но и что осквернил святые тексты. Агудистская газета «Дер Йид» («Еврей») печатала разгромные статьи про конкурс красоты, саму Мисс Иудею и Фарбштейна. Они даже вывели на улицы учеников йешив чтобы провести демонстрацию против конкурса. Нашлись у конкурса и сторонники, которые вышли на контр-демонстрацию.
Юмористы и журналисты, конечно, отплясались на скандале вовсю. Труппа-кабаре на идиш «Самбатион» поставила на эту тему водевиль. В преддверии праздника Песах публиковались юмористические агадот, в которых – в первый раз! – четырех сыновей заменили на четырех дочерей. А после Песаха о Мисс Иудее все забыли. К концу года Польша, как и все индустриальные страны, скатилась в глубокую экономическую депрессию, стало просто не до того. Неизвестно точно как закончила свои дни София Ольдак. Ее очень старенькая кузина, живущая близ Тель-Авива, никак не может вспомнить, оказалась София в Австралии или в Треблинке. На она точно уверена, что либо там, либо там.
На фото — София Ольдак
Френды, что вы думаете 1) про идею конкурса красоты? 2) существует ли вообще понятие “еврейская красота” при том какие еврейки разные?
