Целый набор политических и религиозных факторов подтолкнул аргентинскую элиту к обожанию Третьего рейха и его руководства. Начиная с 1930 года Аргентина управлялась военными диктаторами и сомнительно избранными президентами и начала очень быстро регрессировать и сползать назад. Эти коррумпированные и бездарные руководители, как за соломинку, ухватились за спасительный национальный миф – союз меча и креста, пришедший еще из Испании. Началась массированная пропагандистская кампания о том как важны расовые, религиозные и языковые связи с бывшей метрополией. Нашлись какие-то ископаемые которые предлагали отказаться от государственной независимости и сделать Аргентину вице-королевством во главе с кем-то из испанского королевского дома. На протяжении большей части своей истории Аргентина была республикой с каким-то подобием отделения церкви от государства, но руководство времен тридцатых это не устраивало. Они хотели католическую страну.
К сороковым годам за внешнюю политику страны отвечали люди смотрящие в рот Ватикану. Официальная доктрина гласила что треугольник Аргентина-Испания-Ватикан сохраняет ценности цивилизации пока всякие безбожники (коммунистический СССР, республиканская Франция) и еретики (условно протестантские США, Англия и Германия) друг друга мочат. «Цивилизация» в глазах этих людей заканчивалась до великой французской революции, а ее (революции) безбожные последствия должны быть стерты из истории как можно скорее.
Тут важно сказать о демографических отличиях Аргентины от соседних стран. Правящие круги рассматривали страну как «белую» и «европейскую», форпост Европы на диком континенте и на это были причины. Коренное население колонизаторы истребили успешнее чем в других местах (на равнине легче развернуться чем в горах и джунглях), а его остатки еще в 19-ом веке проглотила и ассимилировала огромная эмиграция из Европы, в основном из Испании и Италии. Что касается афро-аргентинцев, то там интересно. С шестнадцатого века до конца трансатлантической работорговли в девятнадцатом на территорию которая потом разделилась на Аргентину и Уругвай привезли из Африки двести тысяч рабов. В 1778 чернокожие и их потомки составляли 37% населения, согласно переписи проведенной испанской колониальной администрацией. После получения независимости от Испании, правительство сделало ставку на ассимиляцию и распыление негритянского меньшинства. Убрали из переписи категорию «раса», не разрешали компактно селиться, поощряли браки с белыми, детей от этих браков записывали как белых. И если по американским законам 1/16 негритянской крови поражала человека в правах, если светлокожие квартероны и октароны выдающие себя за белых жили в страхе перед разоблачением и неминуемым наказанием, то в Аргентине дело обстояло ровно наоборот. И получилось. К тридцатым годам двадцатого века Аргентина по своему составу действительно была белой и европейской. Это находит отражение в поговорках “Аргентинец это итальянец который говорит по испански и думает что он англичанин” или “Мексиканцы произошли от майя, перуанцы произошли от инков, аргентинцы произошли от кораблей из Европы”. Аргентинская еврейская община тогда насчитывала полмиллиона человек.
В тридцатые годы правящие круги Аргентины сделали ставку на союз с католической церковью. Кульминации этот союз достиг в 1943, когда очередной военный переворот вынес наверх Хуана Перона. Это правительство, стремясь показать какие они «спасители нации», осыпали церковь милостями и привилегиями. Так во всех государственных школах был введен закон божий, несмотря на то что конституция Аргентины это запрещала и школьное образование там было светским, всеобщим и бесплатным еще с 1870-ых годов. Доходило до курьезов – Деве Марии присвоили звание генерала армии. Церковь в долгу не оставалась – благословляла парады подозрительно похожие на берлинские и мюнхенские, не замечала кровавых художеств полковников во главе с Пероном и наставляла паству в покорности.
Не приходится удивляться что на удобренной таким образом почве выросли антисемитские поганки. Тон задавал прелат и плодовитый писатель Хулио Мьеневиль. Он оказал большое влияние на общественный дискурс. В 1936 вышел его труд, который назывался просто «Эль худио» — «Еврей». Цитаты оттуда:
«Мы, христиане, должны любить евреев ибо Иисус заповедовал нам любить наших врагов».
«Мы должны любить прокаженных, но это не значит что их нельзя изолировать дабы они не разносили заразу. Мы должны любить воров, но это не значит что их нельзя сажать в тюрьму чтобы защитить общество».
«Евреев нельзя уничтожать, но нельзя и давать им равных прав, как бы либералам этого не хотелось».
(Дальше рассказывается как 12 июля 1938 министр иностранных дел Аргентины Хосе Мария Кантильо подписал приказ предписывающий всем консульским работникам отказывать евреям во въездных визах и как именно эта политика претворялась в жизнь. Мы никогда не узнаем точно во сколько жизней обошелся этот приказ, но счет идет на десятки тысяч точно. Вот такие скрепы. Когда страна из либеральной демократии сползает к скрепам – хорошего не жди).