Все, кто читал “Тома Сойера”, наверняка помнят главную интригу – зачем блестящий молодой доктор таскался по ночам на кладбище с криминальными элементами. До начала двадцатого века врачи и студенты-медики сталкивались с многочисленными препятствиями в реализации понятного желания учиться анатомии, вскрывая трупы. И в США, и в европейских странах зачастую не было легального способа приобрести труп для вскрытия. Такая ситуация породила целую полукриминальную индустрию и подпольный рынок. В США это явление было еще окрашено расовым неравенством.

Дженни Гейнс и Сара Кокс на своем опыте убедились, как тела умерших афроамериканцев могут просто исчезать. В январский день 1998-ого года они с горечью смотрели на поросшее бурьяном кладбище с покосившимися памятниками в окрестностях Бирмингема (штат Алабама). На этом кладбище давным-давно похоронили их старшую сестру, Адди Мэй Коллинс. В 1963 тринадцатилетняя Адди Мэй готовилась к спевке церковного хора в подвале центральной баптистской церкви Бирмингема. Прогремел взрыв, взорвалась бомба подложенная в церковь террористами Ку Клукс Клана. Вместе с Адди Мэй погибли ее подружки по церковному хору – Синтия Уэсли, Карола Робертсон и Дениз МакНэйр. Сам Мартин Лютер Кинг служил панихиду по погибшим девочкам и надпись на могильном памятнике Адди Мэй гласит “Она погибла чтобы жила свобода”.

Тридцать лет сестры не могли заставить себя посетить могилу Адди Мэй (Сара была ранена при взрыве и потеряла глаз). Как только они увидели в каком состоянии кладбище и памятник, они тут же приняли меры к тому, чтобы перезахоронить прах Адди Мэй на другом, более приличном кладбище. Каковы же были их удивление и ужас, когда под памятником не обнаружилось ни гроба, ни останков. Никто до сих пор не знает кто забрал тело Адди Мэй и с какой целью, но никого не удивило бы если бы оно оказалось на столе патологоанатома или в анатомическом театре для обучения студентов. Слишком часто это происходило с телами бесправных, не защищенных законом людей.

В августовский день 1989, во время реставрационных работ в одном из зданий Медицинского Колледжа Джорджии в городе Огаста, рабочие наткнулись на подвал, а в подвале обнаружили ужасный “клад”. Пола подвала не было видно ибо по нему были рассыпаны тысячи человеческих костей и черепов. На многих были видны чернильные маркировки и следы хирургических инструментов столетней давности. В прохладном темном подвале это все прекрасно сохранилось. Повсюду валялись сломанные шприцы, стекла от микроскопов и пробирок, скальпели и бутылки. По мере того, как годы проходили, каждый слой останков заливали известью, а потом подвал залили бетоном. Ученым удалось установить, что большая часть останков принадлежала людям жившим в 19-ом веке (когда проводить вскрытия в Джорджии было противозаконно) и 75% принадлежало неграм, хотя их доля в населении округа никогда не превышала сорока процентов.

Глава факультета антропологии Университета Джорджии Роберт Блэкли собрал команду разных специалистов – врачей, историков, антропологов, биохимиков, генетиков, диетологов и даже специалистов по фольклору – чтобы изучить найденные останки и хоть что-нибудь узнать об этих безымянных людях, которые даже не удостоились быть после смерти оставленными в покое. Рассортировать останки по расовой принадлежности для специалистов оказалось не сложно. В 19-ом веке в Джорджии негры и белые ели по разному, одевались по разному, работали на разных работах, принимали разные лекарства, по разному болели и по разному умирали. Все это оставило следы на их костях. Из архива Медицинского Колледжа удалось узнать что коллекция кадавров регулярно пополнялась с негритянского кладбища “Кедровая роща”. В этих документах повсюду мелькает имя “Грандиссон Гаррис”.

В 1852 году Медицинский Колледж купил его – широкоплечего, мускулистого выходца с островов у берегов Южной Каролины. Купили за семьсот долларов. Дирекция вложилась в такого ценного раба не для того чтобы он мыл полы. Главной обязанностью Грандиссона Гарриса стало гробокопательство и добыча трупов. Персонал колледжа научил его читать и теперь он должен был читать объявления о смерти в газетах, а ночью ходил на кладбище на свою страшную охоту. Соплеменники его боялись и ненавидели. Грандисон Гаррис умер в 1911 от сердечного приступа и был похоронен на том же кладбище “Кедровая роща”, но о своей сохранности он мог не беспокоиться – рабочее место перешло по наследству его сыну. Гаррис был примером так называемого “воскресителя” (resurrectionist). До конца восемнадцатого века это слово означало кого-то, кто верит в физическое или духовное воскресение из мертвых, а потом значение радикально поменялось. Воскресителями стали называть охотников на трупы.

На снимке — Адди Мэй Коллинс