Итак, опять начнем с цитаты из классики:

«Другие переселенцы остались среди друзей Скарлетт только потому, что их нигде больше не принимали. Они бы охотно предпочли тихие гостиные «старой гвардии», но «старая гвардия» не желала с ними знаться. К числу таких людей относились наставницы-янки, отправившиеся на Юг, горя желанием просветить негров, а также подлипалы, родившиеся добрыми демократами, но перешедшие на сторону республиканцев после поражения.

Трудно сказать, кого больше ненавидели коренные горожане — непрактичных наставниц-янки или подлипал, но пожалуй, последние перетягивали чашу весов. Наставниц можно было сбросить со счета: «Ну, чего можно ждать от этих янки, которые обожают негров? Они, конечно, считают, что негры ничуть не хуже их самих!»»

Кто же эти загадочные янкинаставницы, или как сказано в подлиннике Yankee schoolmarms? Начнем с того, что Маргарет Митчелл совершенно зря приписывает этим женщинам желание набиваться в гости к белым южанам. Они работали по очень плотному графику. По всему Югу десятки тысяч чернокожих всех возрастов стучались в двери школ, учительских кадров катастрофически не хватало. Тут Маргарет подводит то, что она приписывает янкинаставницам собственную шкалу ценностей, ту которую она сама несколько иронически сформулировала: «Они были непререкаемыми знатоками всех родословных, если речь шла о лицах, имевших какой-то вес в Джорджии, Южной Каролине и Виргинии, а все прочие в расчет не принимали, ибо, по твердому убеждению этих дам, всякий, кто был хоть кем-то, не мог быть выходцем ни из какого другого штата, кроме вышеупомянутых трех». Но янкинаставницы были выходцами из Новой Англии, у них была своя шкала ценностей, свои представления о том что такое хорошо и что такое плохо и они совершенно не видели в южной аристократии тот круг в которой непременно нужно войти.

Историк-любительница Сандра Смолл прошерстила дневники и письма двенадцати таких учительниц и написала статью опубликованную в «Журнале истории Юга» за август 1979. Наиболее интересные куски из этой статьи я предлагаю вашему вниманию.

* * *

Все двенадцать женщин в этой группе были родом из северных штатов. В 1861 самой старшей из них исполнилось пятьдесят, самой младшей чуть за двадцать. Преобладали незамужние, хотя несколько человек вышло замуж после возвращения на Север. Половина из них работала на южнокаролинском острове Порт Руаяль, другие на материке – в обеих Каролинах, Вирджинии, Джорджии и Флориде. На островах вдоль побережья Южной Каролины и Джорджии, где традиционно черные жили компактно без особого вмешательства белых и хранили африканские традиции, решили сделать площадку для образовательных инициатив и экспериментов жизни без хозяев и надсмотрщиков. Анна Гарднер, Марта Шофилд, Корнелия Хэнкок и сестры Чейс (Сара и Люси) были квакерками. Лора Таун принадлежала к унитарианской церкви (христианское течение отвергающие догмат о троице), Маргарет Торп к епископальной. Про остальных неизвестно. Семь женщин были родом из Массачусетса, три из Пенсильвании. Некоторые уже прославились как активные аболиционистки. Для других поездка на Юг была первым опытом активизма и вообще работы вне дома. Некоторые попреподавали год и уехали. Другие остались на Юге навсегда.

Наши героини оставили лишь фрагментарные записи о своих отношениях с белыми южанами. Понятно, что черные, которым они с самого начала приехали помогать, получали львиную долю их интереса и внимания. Общение между учительницами и белыми южанами было сведено к минимуму и исполнено взаимных подозрений и недоверия.

Белые южане воспринимали янкинаставниц как каких-то существ с другой планеты. Местные белые, особенно внизу социальной пирамиды, были уверены что учительницы пошли на эту работу, потому что альтернативой было умереть от голода. Маргарет Торп оставила запись что ее белые соседки удивлялись – как женщина из семьи которая посылала на рождество такие дорогие подарки могла так нуждаться чтобы пойти работать, да еще учительницей к неграм.

Другие южане видели в учительницах агентов северной политики мести побежденным. Боевики Ку-Клукс-Клана часто сжигали негритянские школы и оставляли учительницам записки с угрозами публично высечь, расстрелять, отравить. Дальше угроз дело не пошло (белых женщин идейные наследники Ку-Клукс-Клана начали бить и убивать в 1960-ые). Надо сказать, что антипатия была взаимной. Северянки рассматривали южан как бунтовщиков против законно избранного правительства и предателей собственной страны. Армия США очень быстро заняла прибрежные острова и части Миссиссиппи и Луизианы, но федеральная власть там оставалась шаткой, конфедераты развернули настоящую партизанскую войну. Учительницы приезжавшие в эти места в армейских обозах чувствовали себя очень неуютно и небезопасно. Сюзан Уокер из Порт Руаяля записала в дневнике: «если бунтовщики снова займут острова, нас повесят на самом высоком дереве». Даже после того как южане подписали акт о капитуляции в Аппаматоксе, северянкам было подчас тяжело проявлять такт по отношению к недавним врагам.

Формально устав благотворительных обществ не предусматривал что школы могут посещать только чернокожие. Но белые ждали что благотворительные общества будут обучать их отдельно от черных, а вот этого делать никто не собирался. Пока южные штаты не отстроились из послевоенных руин и не наладили систему начальных и средних школ, большинство белых детей тупо нигде не училось. (В некоторых местах образованные женщины устраивали мини-школы на дому. Именно в такую школу Мелани мечтала отдать Бо).

Мышление белых южан тех лет можно смело назвать биполярным. Если ты «за» образовательный, финансовый и политический прогресс негритянского населения, то ты автоматически против населения белого и угроза естественному порядку вещей. Еще до появления фразы «кто был ничем тот станет всем» (а кто был всем, соответственно ничем), южане думали что именно это победители им и устраивают, используя негритянское меньшинство в качестве инструмента.

Нельзя сказать чтобы яникнаставницы были свободны от расовых предрассудков. Большая часть до переезда на Юг не встречала чернокожих в таких количествах. Особенно культурный шок был силен на островах, где местные говорили на диалекте гичи-галла с большим количеством африканизмов. В Новой Англии ценились сдержанность и власть над своими чувствами и яникнаставницы приходили в ужас когда видели что их подопечные поют и пляшут в церкви во время литургии. Яникнаставницы не были дарвинистками, они считали что возможно негры отстают в культурном плане, но это не врожденная биологическая характеристика и потому поддается исправлению. Когда освобожденные научатся таким добродетелям Новой Англии как трудолюбие, сдержанность, бережливость, принципиальность и упорядоченная молитва, культурный разрыв будет преодолен. Учительницы и те общества, которые посылали их работать на Юг, видели залог преодоления последствий рабства в том что бывшие рабы научатся грамоте и будет владеть собственным наделом земли.

Классы были огромными, до ста человек на одну учительницу. Ученики был всех возрастов – от детей до стариков. Посещать школу они могли сезонно, только в свободное от сельскохозяйственных работ время. Не хватало учебников, бумаги, грифельных досок, скамеек. Одна учительница начала учить своих подопечных грамоте с того что писала буквы углем на белой колонне. Занимались где придется – в казармах, в церквях, в списанных армейских палатках. В таких условиях те учительницы которые обладали находчивостью и управленческими талантами, имели шансы это все проявить.

(Дальше параграф про культ личности Авраама Линкольна, который янкинаставницы насаждали в своих классах)

(Дальше речь идет о том, что далеко не все двенадцать учительниц о которых идет речь встретили с энтузиазмом 15-ую поправку к Конституции, которая гарантировала право голоса всем чернокожим мужчинам старше восемнадцати. Во-первых, им было обидно что женщины до сих пор без права голоса. Во-вторых, ежедневно общаясь с бывшими рабами, учительницы видели насколько те не готовы к исполнению гражданских обязанностей, насколько им не хватает образования. Я бы задала им вопрос – а необразованных белых они что, не видели? На Юге жили не одни плантаторы и городская интеллигенция.)

Надо сказать что северные благотворители старались не приучать своих подопечных к халяве. Так учительниц посылали лишь в те общины которые могли предоставить им жилье и стол, а так же пять долларов в месяц в качестве бонуса к зарплате. В одной из школ организованной пенсильванскими квакерами в Вирджинии ученики платили по пятачку с человека в неделю. Платить можно было и натурой – вместо денег вносили кур, яйца, картошку, кукурузу. В более продвинутых школах обучали ремеслам – шить, плотничать, изготовлять упряжь, а некоторым повезло даже стать учениками в типографиях.

Южане считали янкинаставниц опасными лже-благодетельницами которые отвергли нормы викторианского поведения для женщин чтобы расшатать единственно правильный социально-экономический порядок. Но было бы преждевременно назвать этих учительниц феминистками или активистками борьбы за гражданские права.

* * *

Несмотря на то что я очень люблю «Унесенные ветром» и готова часами обсуждать персонажей с такими же звезданутыми на всю голову, в этом тексте нет ни одной героини с которой я могла бы себя отождествить и на которую хотела бы походить. Но такая героиня есть в «Хижине дяди Тома» и это Офелия Сент-Клер, настоящая Yankee schoolmarm. За время действия книги она вырастает просто на голову и спасает свою воспитанницу Топси от страшной участи именно своим новоанглийским занудством и формализмом. Документы должны быть оформлены, мало ли что. И когда наступает это страшное для всех остальных рабов семейства Сент-Клер «мало ли что», одна Топси получает свободу и шанс на жизнь достойную человека.

На фото: Лора Таун со своими учениками Диком, Марией и Амореттой. Южная Каролина, 1862