Хана Йон
Кан Кин Ча открывает мне двери своего дома на острове Чеджу (Южная Корея). Она предлагает мне горячий ячменный отвар, достает листок бумаги и поет песню собственного сочинения.
Куда плыть, куда грести
Все поплыли в морские глубины
Когда мама меня рожала
Знала ли она что стать ныряльщицей
Будет моей судьбой
Ее муж сидит в соседней комнате, занимается каллиграфией, но слышит и подхватывает:
Давай купим дом
Посреди поля залитого солнцем
И будем жить хорошо.
Они смеются, показывают мне семейные фотографии и угощают арбузами со своего огорода. 73-летняя Кан, бывшая хэнё, признается что прожила нетипично благополучную для представительниц этой профессии жизнь. Хэнё на корейском означает «женщины моря». Утром их часто можно видеть с обрывов острова Чеджу, видеть как они в своих черных водолазных костюмах вылезают из морской воды. Почти 90% хэнё старше шестидесяти, многим хорошо за восемьдесят. Никаких современных новшеств кроме водолазных костюмов они не используют. Вооруженные лишь древней дыхательной техникой сумбисори, они погружаются на глубину до двадцати метров и собирают с морского дна все ценное что там есть: осьминогов, морские ушки, морских ежей, раковины и съедобные водоросли.
Первые упоминания о хэнё относятся к семнадцатому веку. На торчащих из моря вулканических скалах не вырастишь достаточно еды чтобы прокормиться и море издавна кормило островитян. Мужчины ловили рыбу, но это был промысел из серии «то густо, то пусто» и многие рыбаки гибли в море. Женщины открыли для себя более стабильное занятие – собирать съедобные подарки с морского дна. Это считалось занятием вдов, жен никудышных мужей и прочих маргиналок. Правильная корейская женщина сидит дома, рожает сыновей и ухаживает за свекрами, а не где-то болтается.
Практически весь двадцатый век хэнё не хотели чтобы дочери шли по их стопам. Работа тяжелая и нельзя сказать чтобы совсем безопасная. Многие хэнё страдают от хронических респираторных болезней и болезней суставов. Лишь немногие молодые женщины решаются брать на себя такие риски. Однако времена менялись, гендерные роли расшатывались, а когда в 2016 году ЮНЕСКО поместило хэнё в свой список нематериального культурного наследия человечества, «женщины моря» стали туристическим брендом. Десятки ресторанов по всему острову использовали легенду о хэнё как изюминку для привлечения клиентов.
Подают в основном лапшу с морепродуктами и соевым соусом или другим соусом, на основе уксуса и красного перца. Но главная звезда меню – это морское ушко, чонбок. Когда-то ушки поставляли на королевский стол. Их здесь жарят на гриле, ферментируют или варят с ними рисовую кашу чонбокчук. Для чонбокчука морское ушко используют со всеми внутренностями, что придает блюду зеленоватый оттенок. Выглядит страшноватенько, но едят за обе щеки и местные, и туристы.
Рассказывает Чо Хи Кин, историк и бывшая директор музея посвященного хэнё: «Хэнё всегда были очень бедны, почти весь улов им приходилось продавать, сами ели только то что никто не купил. Король-реформатор Чонджо (правил с 1776 по 1800) даже отказался от употреблять морские ушки чтобы ныряльщицам хоть что-то досталось.»
Музыка – еще один источник сведений об истории хэнё. Чо Хи Кин первая подошла к этому предмету с академической точки зрения и многое записала со слов Ан До Ин, первой собирательницы песен хэнё. «Первый раз я услышала как она поет, услышала в ее пении всхлипы и вдруг поняла что плачу сама» — рассказывает Чо. У песен было практическое применение. Начина с середины 19-ого века ныряльщицы стали заплывать далеко от острова Чеджу – в территориальные воды провинций Пусан, Канвон и даже Японии. Чтобы не так тяжело было грести, они пели простые мелодии в ритме 6/8. Пели о никчемных мужьях, о тяжелой жизни, о скупщиках-грабителях.
Нырнула в море
Целый день не ела
Научилась нырять
Откладывала монету к монете
Чтобы оплатить долг мужа
В питейном заведении
Так же как афроамериканские спиричуэлс, эти песни рождены тяжелой жизнью и надеждой несмотря ни на что. Взять хотя бы Ан До Ин, первую кто взялась собирать и записывать песни хэнё. Она действительно любила мужа, а не потому что так положено. В 1949 он принял участие в восстании против разделения Кореи на два государства (восстало все население острова Чеджу) и выбор перед ним встал следующий: сдаться властям с риском расстаться с головой или бежать в Японию. Ан заняла крупную сумму чтобы оплатить мужу побег. Через месяц она получила весточку что он благополучно добрался до Японии. Двадцать лет Ан ничего от мужа больше не слышала, продолжала заботиться об их детях и об его родителях. Когда он через двадцать лет вернулся в Корею, он вернулся с новой женой и попросил у Ан развода. Это было особо больно потому что развод означал что Ан вычеркивается из родовой книги рода мужа и не значится в этих книгах как мать своих родных детей.
История Ан не уникальна. Многие песни повествуют о пропавших мужьях. Островитяне всегда давали материковым правителям прикурить. Когда Кореей владела Япония, на острове часто случались антиколониальные выступления, а с 1947 по 1954 правительство Ли Сын Мана железной рукой насаждало здесь новый порядок. За эти семь лет население Чеджу сократилось на десять процентов.
Многие женщины пережили войну, репрессии и прочие беды именно потому что свежевыловленные морепродукты нужны всегда. Начиная с семидесятых областное правительство стало вкладывать деньги в туризм и поддерживать хэнё. В 1998 Ан взяли на зарплату как хранителя архива песен хэнё. Через шесть лет она умерла.
Сегодня за сохранение культурного наследия отвечают две бывшие хэнё – Кан Ден Ча и Ким Йон Ча. Им по 83 года, они много чего помнят. Правительственные войска сожгли деревню где жила Ким Йон Ча, тогда девочка-подросток. Вдвоем с матерью они хоронили бабушку, которая отказалась покидать свой дом и вместе с ним так и сгорела. До того как ковид прикрыл все общественные мероприятия, Кан Кин Ча, Кан Ден Ча и Ким Йон Ча по нескольку раз в неделю преподавали традиционное пение в школах и в профильном музее. Более молодые исполнители пытаются экспериментировать с традиционным жанром. Хор «Поколение хэнё» даже пригласили в 2019 в Швецию на фестиваль корейской культуры. До этого традиционные песни хэнё за пределами Кореи не исполнялись.
Сегодня существуют разногласия между теми женщинами которые считают что традиционную музыку надо исполнять традиционным образом и с оригинальными словами и теми кто считает что это жанр нужно осовременить чтобы его сохранить. Кан Кин Ча, которая перестала нырять после замужества, прожила более легкую жизнь что многие ее предшественницы. Но она считает что эти песни нужно петь так как их пели предыдущие поколения. «Когда ты поешь музыку хэнё, ее надо петь с теми словами которые были сочинены. Эта не та музыка на которую можно петь что хочешь. Будет жалко, если жанр исчезнет совсем.»