Хен Малуль

После пяти лет на посту министра сельского хозяйства, политическая карьера самого знаменитого начгенштаба в истории Израиля уперлась в тупик. В 1965 Моше Даян вступил в партию Рафи, основанную его многолетним патроном, Давидом Бен Гурионом. Эксперимент провалился. Рафи, претендовавшая на роль политической наследницы Маарах, набрала всего десять мандатов. Даян с треском вылетел в оппозицию и оттуда уже не мог претендовать на вожделенное кресло министра обороны.

Через год он получил предложение от которого не мог отказаться – отправиться в южный Вьетнам военным корреспондентом от газеты Маарив. На Даяна обрушился шквал критики. Его однопартийцы считали это опрометчивым поступком; депутат от Маки (компартии) Шмуэль Меконис заявил что присутствие такой знаковой фигуры посреди конфликта помешает Израилю сохранять нейтралитет в этой непопулярной войне. Министр иностранных дел Абба Эван отмахнулся от Мекониса, но попенял Моше Даяну что тот принял предложение газеты не проконсультировавшись ни с кем в правительстве. Но одноглазому генералу на чужое мнение было, как всегда, фиолетово. В аэропорту перед отлетом Даян сказал репортеру газеты Давар: «Это поездка не для того чтобы выразить солидарность или оппозицию действиям американцев. Я еду во Вьетнам чтобы своими глазами увидеть военные и политические аспекты того что там происходит и по моему мнение я выучу там много чего полезного». Десять лет спустя были опубликованы его дневник и статьи и всем стало ясно что он был прав.

Даян вылетел из Израиля в Париж чтобы узнать как можно больше о том, как рассыпалось во Вьетнаме колониальное правление. С этой целью он имел длинную беседу с генералами Луазон и Нико. Настрой Луазона был несколько шапкозакитадельским. Он был уверен что к тому времени как Даян доберется до Вьетнама, Вьетконг уже начнут просить американцев о мире, практически сдадутся. Он был уверен что единственное что мешает американцам победоносно завершить кампанию – это надоедливое общественное мнение на которое Белый Дом обращает незаслуженно много внимания. Нико же полагал что американцы увязли во Вьетнаме надолго. (Из воспоминаний Даяна «Вьетнамский дневник», 4 июля 1966)

Из Парижа Даян отправился в Лондон разговаривать с легендой Второй мировой войны, фельдмаршалом Бернардом Монтгомери. Монтгомери считал что Китай станет региональной сверхдержавой в Азии и что коммунизм прекрасно подходит в качестве метода управления азиатскими народами. «Американцы ошибаются в том что хотят насадить свои ценности везде куда они приходят» — сказал Монтгомери. Из «Вьетнамского дневника, 10 июля 1966) – «Мы проговорили два часа. На прощание он сказал мне – когда вернетесь, расскажите мне о том что там видели и передайте американцам что они совсем ку-ку».

Из Лондона Даян вылетел в Вашингтон. Тут он впервые столкнулся с тем что представители армии США будут уклоняться от прямых ответов на его вопросы и кормить его баснями имеющими мало общего с действительностью.

25 июля 1966 Моше Даян приземлился в Сайгоне. После дюжины брифингов и праздничного приема в свою честь генерал устал от говорильни и потребовал чтобы ему дали возможность выехать «на фронт». На следующий день он получил три пресс-карты (американскую, израильскую и южновьетнамскую), одежду и снаряжение для пребывания «в поле» и смехотворную инструкцию от американского сержанта, который был настолько туп что не мог ответить на половину вопросов из тех что Даян ему задавал. В конце этого длинного дня Моше Даян наконец получил то что он хотел – выехал на позиции.

Выйдя на свой первый патруль (днем), он, разумеется, не смог держать свои соображения при себе. Американскому командиру Даян заявил что даже завышенное количество американских патрулей в дельте реки Меконг не остановит контрабанды оружия с севера для прокоммунистических партизан. Чтобы остановить эту контрабанду, необходимо задерживать каждую лодку и тщательно ее обыскивать – а это парализует в регионе всю торговлю и не понравится местным. Следующую ночь Даян провел на авианосце, а потом его определили к «зеленым беретам», спецназовцам.

Американские солдаты скоро поняли что одноглазый журналист почтенного возраста (Даяну в этот момент был 51 год) может переносить тяготы окопной жизни наравне с солдатами годящимися ему в сыновья, а кое в чем их даже превосходит. Ему были нипочем постоянно меняющиеся линии фронта, необходимость лежать в засадах, переправляться через реки или засесть по уши в грязи. Но даже видавшего виды Даяна вьетнамская грязь впечатлила: «Не то чтобы я раньше не видел грязи, в Нахалале мы работали и несли вахту в грязи по колено. Но такого я не видел ни разу. «Спасибо» танкам которые разворотили землю уже размытую бесконечными муссонными дождями (13 августа 1966)» Везде, куда бы он не посмотрел, он видел американскую мощь и высокомерие: авианосцы стреляющие по жалким лодчонкам, танки давящие деревенские дома и вертолеты охотящиеся за одним-двумя боевиками Вьетконг. На личном уровне американцы Даяну понравились: «Доброжелательные, опытные, обладающие хорошей боевой выучкой и здравым смыслом. Но только пока кто-то не бросает вызов интересам США. По этому вопросу никакой гибкости они не склонны демонстрировать». То, что он там увидел убедило его что американцы воюют в основном на публику, а именно с целью продемонстрировать своему главному врагу (СССР), что если США во что-то вмешались – они не уйдет, пока своего не добьются.

Даян не только наблюдал и документировал военные действия. В отличии от большинства солдат и командиров с которыми он встречался, он настаивал на том чтобы понять – как будет выглядеть и как будет жить разделенная надвое страна после окончания военных действий, если военные действия еще окончатся так как это представляют себе американцы. Он расспрашивал солдат занятых в региональном развитии и гражданских проектах, сам помогал советами по сельскохозяйственным вопросам, если где-то строилась школа или клиника – засучивал рукава и включался в работу. По тогдашним американским прогнозам должны были пройти десятилетия прежде чем вьетнамская местная администрация начнет эффективно работать (3 августа 1966, «Вьетнамский дневник»)

Даян не боялся критиковать высокопоставленных американских командиров. Например он не принял на веру утверждение генерала Вестморленда что целью армии США во Вьетнаме является помощь вьетнамскому народу. Цель была ясна – уничтожить Вьетконг. «Ничего общего с помощью вьетнамцам, это борьба Америке с коммунизмом. Пока Вьетконг не будут уничтожены, американцы не остановятся, даже если благо вьетнамского народа этого потребует (а кто вообще решает что хорошо и что плохо для вьетнамского народа?)». Последний вопрос Даян задал не ради красного словца. Он был абсолютно согласен с тем что США вправе задействовать всю мощь чтобы уничтожить врага, но очень скептически относился к попыткам американцев переделать Вьетнам на свой лад, как он выражался «научить их играть в бейсбол». «Вьетнам, как любая другая страна, может получать иностранную помощь, но лучше не становиться протекторатом. Прогресс должен быть органичным и идти изнутри, а не быть навязанным извне» (4 августа 1966, «Вьетнамский дневник»).

К концу своего пребывание во Вьетнаме Моше Даян оконачательно укрепился в убеждении что войну США проиграют. Дело не в том что им не хватит военных средств расправиться с Вьетконг, а в том вьетнамцы видят в Хо Ши Мине своего лидера, во Вьетконг – свою народную армию и ничего с этим сделать нельзя. Он предупреждал чтобы Израиль не шел по этой дорожке и не отдавал свою независимость за военную помощь США.

(по ссылке фотографии классные)