Виттория Траверсо, перевод и примечания меня
Сто лет назад, в феврале 1918, английские женщины получили право голоса. Чтобы отметить этот юбилей Лондонский музей организовал выставку, посвященную борьбе за право опустить бюллетень в избирательную урну. Выставка продлится до конца января 2019 года. Борьба женщин за право голоса в Англии началась еще при королеве Виктории, но приобрела по настоящему боевой характер лишь с основанием Общественного и Политического Женского Союза в 1903 году. Его основательница Эммелин Панкхерст придумала девиз “Не словом, а делом” и дела были прямо скажем, громкие – поджоги и координированное битье витрин. На выставке можно увидеть личные вещи суфражисток – включая медаль Эммелине Панкхерст за мужество во время тюремной голодовки. Мероприятия включают в себя так же показ фильмов, литературные чтения и автобусную экскурсию по местам боевой славы.
Куратор выставки Беверли Кук рассказывает, что не было такого понятия как “типичная суфражистка”. Среди них были и женщины из рабочих, и образованные, а так же артистки, писательницы и певицы. Большинство были замужними и имели детей, но было достаточно много одиночек. Готовя выставку, Кук прошерстила многие сотни страниц дневников и памятных альбомов. Ада Флатман родилась в Саффолке в 1876 году и вступила в Союз в 1907-ом. В 1909, после небольшого тюремного срока за демонстрацию перед зданием парламента, Аду назначили возглавлять ливерпульское отделение. “Она получала зарплату и аккуратно собирала все флаеры, листовки и билеты на лекции, как доказательство своей работы” – рассказывает Беверли Кук.
А вот дневник Китти Марион, уроженки Германии, актрисы и активной суфражистки, битком набит газетными вырезками сообщающими о поджогах. Марион была отчаянной. Она перенесла более двухсот насильственных кормлений в тюрьме и была известна как поджигательница пустых зданий.
До 1912 движение было в основном законопослушным. На демонстрацию в 1908 в Гайд-парке пришло 250000 человек. Иногда суфражистки приковывали себя к решеткам и фонарным столбам в качестве акта гражданского неповиновение. Но столкнувшись с игнором со стороны либеральном правительства, движение стало принимать все более воинственный и экстремистский характер.
Первую кампанию поджогов организовала дочь Эммелины Панкхерст, Кристабель, в 1912-ом году. Суфражистки собирались по ночам и вооружившись керосином и парафином, поджигали пустые здания имеющие политическое или историческое значение. Так они подожгли дом, который строили для Дэвида Ллойд-Джорджа бывшего в это время Канцлером казначейства (министром финансов).
Самым шокирующим актом Кук называет известное нападение на картину “Венера с зеркалом”, единственную картину с обнаженной натуры написанную Диего Веласкесом. После того как власти в очередной раз арестовали Эммелину Панкхерст, активная суфражистка и поджигательница Мэри Ричардсон пришла в Национальную галерею и изрезала картину тесаком для мяса. Прессе она заявила: “Я пыталась разрушить изображение самой прекрасной женщины в мифологической истории в ответ на попытка правительства убить миссис Панкхерст – самую прекрасную женщин из наших современниц”.
“Как музейный работник, чьей миссией является сохранение культурного наследия для потомков – говорит Беверли Кук – я не в состоянии понять как суфражистки могли оправдывать разрушение произведений искусства, таких как “Венера с зеркалом””. Картину отреставрировали, а Мэри Ричардсон приговорили к шести месяцам тюрьмы. От суфражизма она плавно перешла в Британскую Фашистскую Лигу под руководством Освальда Мосли.
Национальная галерея стала не единственным местом в Лондоне, где суфражистки отметились. Магазины и кафе на Вест-Энде были популярными местами для встреч. Именно там произошел один из самых известных эпизодов в истории движения. 1 марта 1912 года около 150 женщин собрались напротив правительственных зданий и дорогих магазинов, синхронно достали из карманов и сумок камни и молотки и начали бить витрины. По крайней мере 124 женщины было приговорено к различным тюремным срокам. Узницы массово отказывались есть в тюрьме и массово же подвергались насильственным кормлениям. Тем, кто переносил эту пытку, выдавались медали (как на картинке).
Беверли Кук отметила, что мужчины на деле проявившие солидарность с делом равноправия, заслуживают благодарности потомков. “Большая часть мужей суфражисток их поддерживало, а некоторые были солиситорами, которые представляли женщин в суде”. Суфражисток поддерживали не только мужья. Многие деятели искусства и радикальные политики активно высказывались в защиту права голоса для женщин, например сионистский лидер Исраэль Зангвилль (на самом деле территориалист, примечание меня) и Лоренс Хаусман, автор известного плаката “Из тюрьмы – к гражданству!”. Была даже организация Общественно-политический Союз Мужчин за Равноправие Женщин. Его основатель, Виктор Дюваль женился на суфражистке Уне Дагдейл и Дайгдейл сохранила свою фамилию и не обещала повиноваться. (Молодцы конечно, но они были далеко не первыми. Аж в 1838, когда аболиционист Теодор Велд женился на аболиционистке же Ангелине Гримке, он подписал отказ от прав на собственность которой Ангелина владела до брака, а Ангелина в свою очередь сохранила свою фамилию и не обещала никому повиноваться). И если мужчинам поддерживающим суфражисток случалось попадать в тюрьму, с ними там церемонились не больше. Могли и кормить насильно, и отправить в сумасшедший дом.