Кайя Серюга
(иногда в правильное время и в правильном месте рождается такой вот #Элиезер_Бен_Иегуда)
На воображаемой границе между Балканами и центральной Европой находится небольшая страна Словения. Два миллиона ее жителей объединены одним языком, но так было не всегда. Шестьсот лет эти земли принадлежали в основном Габсбургам, а иногда здесь правили французы, итальянцы, венгры и сербы. Словенский язык – главное что отличает словенцев от их соседей – по всем законам давно должен был исчезнуть. Чтобы он не исчез понадобились усилия многих и многих. Среди них был упертый священник, который опубликовал кулинарную книгу.
Валентин Водник родился в 1758 году близ Любляны. Это был необычайно энергичный, деятельный и любознательный человек. По первой специальности он был католическим священником, но этим не ограничился. Преподавал в школе, потом стал директором, издавал первую газету на словенском, писал стихи. Водник решил возвысить статус и репутацию словенского языка в то время как словенские высшие классы общались между собой и читали исключительно по немецки, считая словенский языком для неграмотной деревенщины, не предназначенным для общения в высшем обществе и не способным выражать высокие идеи.
Рассказывает доктор Андрея Равникар, специалист по истории словенского языка: «Он чем-то похож на Дон Кихота, тем что не обращал внимания на реальность в своем идеализме. Когда газета прогорела и оставила его без средств, он начал писать техническую литературу на словенском на разные темы, от горного дела до акушерства, первую словенскую грамматику и первый толковый словарь».
Водник был членом так называемого «кружка Зойса», то есть немногочисленной группы словенских интеллектуалов и просветителей. Покровительствовал (финансово и организационно) этому кружку барон Зигмунд Зойс, хотя сам не был словенцем, а был сыном итальянца и немки.
Первая книжка на словенском, катехезис, вышла в 1550 году. С тех пор на словенском выходили исключтельно церковные книги и этот язык был совершенно не похож на устный словенский. В разных частях Словении на язык оказывалось немецкое, итальянское, сербское или венгерское влияние и существовала реальная опасность что язык распадется на множество диалектов, а их носители перестанут друг друга понимать. «Если дела будут продолжать идти так как идут, скоро мы увидим как люди в нашем народе перестанут друг друга понимать; одни онемечатся, другие италианизируются» — писал Водник в предисловии к своей поваренной книге.
Император Иосиф II (сын Марии Терезии) как раз начал вводить по всей империи обязательное начальное образование, разумеется на немецком. Его целью было сделать из многоязычной и многонациональной толпы образцовых подданных образцового просвещенного монарха. Интеллектуалы кружка Зойса поставили себе цель осовременить словенский язык и распространить его на светскую литературу, чтобы люди начали на нем читать «для обучения и развлечения». Они писали как одержимые, кто во что горазд – от пьес и стихов до учебников и технических руководств. Большую часть этой работы выполнял Валентин Водник.
Хотя Водник обладал многими талантами, он скорее всего не знал с какой стороны подойти к очагу и как держать сковородку. Однако это не помешало ему в 1799 опубликовать первую поваренную книгу на словенском, которая так и называлась «Поваренная книга» (да что вы говорите!). Там триста рецептов из немецкозычных кулинарных книг и сами рецепты (шоколадный суп, бланмаже, копченное вымя, тушенные голуби) – это отражение кухни венских средних и высших классов и совершенно не похожи на в основном мучную и зерновую диету словенских крестьян. Современники описывают Водника как непрактичного идеалиста, что возмжно объясняет эту странную подрборку рецептов. Но возможно что Водник сделал этот выбор с определенной целью – показать что на словенском языке можно описывать изысканную и красивую жизнь. Поэтому он заменил немецкие названия словенскими, а кашу на boeuf royale.
«Там ни одного традиционного словенского рецепта» — говорит главный словенский кулинарный историк Янез Богатай – «Он хотел просветить народ и показать им что словенский язык способен выразить все то же что другие языки.» Предисловие – наполовину лекция о здоровом питании, наполовину страстный призыв объединить язык и выработать единые для все диалектов стандарты. «Почему надо просить слова в других языках когда мы можем найти их дома? Когда мы наконец исправим свой язык?». Водник нещадно пропалывал текст от немецких заимствований, которыми веками пользовались словенцы и заменял их словами из местных диалектов. Если не мог найти в словенском – добывал из других славянских языков, в качестве крайней меры – придумывал сам.
Доктор Равникар: «Он развести наш язык и немецкий по разным углам, чтобы люди поняли – наш язык не хуже немецкого, он просто другой. В современном словенском слова «масло», «кусок хлеба», «половник», «подливка» — его креатура и его заслуга.»
Поваренная книга Водника стала потихоньку проникать в сельскую Словению – через деревенских священников. С их помощью миряне начали осваивать наиболее простые техники и рецепты. В 1868 дело Водника продолжила Магдалена Плайвайс – женщина, которой таки приходилось готовить. Она дополнила книгу Водника традиционным словенскими рецептами вроде каши из гречневой муки и потицы – рулета с разными сладкими начинками.
Сегодня словенцы говорят на полусотни разных диалектов, но можно сказать что Водник своего добился – нет такого чтобы словенцы друг друга не понимали, язык их таки объединил. Понятно что это заслуга не одного Водника, но он был первым кто понял что язык нужно спасать. После своей смерти в 1819 году он был объявлен святым покровителем словенского языка, а в 1858 столетие его рождение отметили трехдневным гуляниями.
Когда я училась в школе в Словении, Водник был еще одной нудной темой из учебники истории. Но теперь, когда мой словенский захирел после долгой эмиргации, я оценила его упрямство и преданность нашему хрупкому языку. Я отправляюсь на кухню и достаю из шкафа «Поваренную книгу», потрепанный том, который передавался в нашей семье из поколения в поколение. Я слышу его слова через столетия: «Окажите честь вашей еде, готовя ее на нашем словенском языке… Зачем заимствовать слова? Чем наш язык хуже?». И потихоньку вспоминаю словенские слова – это масло, это половник, это кастрюля.