Сара Ласков
С двенадцатого по шестнадцатый век около 780 жителей Англии сделали выбор уйти от мира и жить в изоляции не выходя из пристройки к цервки. Их называли анахоретами, от греческого корня означающего «изолироваться, уйти от мира». Более чем половину в этой группе составляли женщины. К их числе принадлежала Юлиана из Норвича.
Прежде чем анахорет (или анахоретка) уходили от мира, над ними совершался обряд аналогичный похоронному. В их кельях не было дверей (что-то вроде древнерусского поруба, когда тюрьму строили практически вокруг заключенного и выход оттуда не предполагался). Сами кельи были очень маленькие, 13 квадратных метров (советская санитарная норма была девять метров на человека, шикарно жили господа отшельники). Как правило два маленьких окошка, называемых агиоскопы – одно на улицу, другое в стене примыкающей к церкви, чтобы можно было слушать мессу и принимать причастие. Через агиоскоп на улицу анахорету передавали еду и забирали горшок.
Традиция отшельничества, уединения с целью посвятить себя молитве и религиозным размышлениям, имеет в христианстве глубокие корни. Некоторые из наиболее ранних последователей Иисуса Христа искали в пустыне безопасности от римских властей и свободы от соблазнов. Что отличало английских анахоретов от всех прочих, это практика уединяться в одном месте и никогда из него выходить. Чтобы стать анахоретом, человек должен был подать специальное прошение епископу, получить разрешение и быть достаточно состоятельным чтобы арендовать келью и платить помощнику, который носит еду. Допускалось что эти расходы несет какое-то третье лицо, спонсор. Обычно богатые люди выступали спонсорами отшельников из тех же мотивов что жертвовали монастырям.
Для анахоретов существовало специально письменное руководство. Там приводится примерное расписание. Встать в три часа ночи и до часу дня слушать литургию или молиться самому. Поесть, отдыхать с двух до трех, снова молиться до пяти, еще раз поесть и в семь вечера идти спать. Зимой полагалось есть всего один раз в день. Часто анахореты накладывали на себя более суровые епитимьи. Это же руководство содержит список запретов, из которого можно понять что многие отшельники пытались делать что-то не совсем соответствующее их статусу. Например, запрещалось писать письма, читать лекции через окошко, сплетничать или держать в келье материальные ценности. Например анахоретка Берткен из города голландского города Утрехта зарабатывала на свою келью тем что писала песни и трактаты, которые расходились в самиздате. Она была так популярна что на ее похоронах потребовалось шесть стражников сдерживать толпу.
Отшельники встречались во всей католической Европе (вспомним у Гюго), но наибольшую популярность эта практика имела в Англии и в Англии особенно выделялся город Норвич. Сейчас, согласно опросам, это один из наименее религиозных больших городов в Соединенном Королевстве, но в средние века дело обстояло иначе. На высоте «моды» на отщельничество в Йорке насчитывалось десять отшельников, в Лондоне двенадцать, а в Норвиче аж 35. Тогда Норвич был самым крупным английским городом после Лондона и славился благочестием своих жителей.
Юлиана из Норвича жила в 14-ом веке, в келье примыкающей к стене церкви св. Юлиана. В 1373, в возрасте около тридцати лет, она стала анахореткой после того как ей было несколько видений. Ее имя до «пострига» история не сохранила. Зато сохранились записи о том что люди оставляли ей деньги по завещанию. Известность Юлиане принесли ее мистические видения, которые она описала в книге «Откровения божественной любви», первой книге женского авторства изданной на английском языке. Этот теплый, наполненный живыми образами текст, описывает шестнадцать видений Юлианы и излучает благодарность Иисусу за его любовь к этому миру.
Лишь немногие кельи отшельников сохранились до наших дней. Часто бывало что стены кельи просто осыпАлись, если не находилось человека готового продолжать дело умершего. Не сохранилась и келья Юлианы. Конец отшельничеству в Англии положил Генрих Восьмой в 1530-ые годы. Это было частью общей программы гонений на католическую церковь и ее клир. (Когда читаешь «Принца и нищего», то без исторического контекста непонятно почему страшный отшельник так взъелся на бедного Эдика Тюдора).