Сдав дела своему преемнику на посту губернатора Тревисо, Александр Дюма вернулся на трехмесячную побывку Вилль-Котеретт. Тут он делил время между охотой и тихими семейными радостями, общением с женой и дочкой. В конце марта 1798 он получил письменный приказ отправиться в Тулон, порт на юге Франции, за новым назначением. Дюма написал свежее завещание, поцеловал близких и отправился на юг. Ему было 36 лет, на здоровье он не жаловался и мечтал о дальнейших подвигах во имя республики.

Прибыв в Тулон, Дюма обнаружил что в порту стоит дым коромыслом – формируется огромная армада. Такого количества людей, лошадей, пушек и припасов было достаточно чтобы оснастить целый небольшой город. (Когда армада была собрана, она состояла из 13 больших военных кораблей, 42 двух военных кораблей поменьше и 122 транспортных. 13 тысяч человек команды в общей сложности. Они везли 38000 солдат и три тысячи гражданских специалистов, а так же 1230 лошадей, 171 стволов полевой артиллерии, восемь с лишним миллионов патронов для ружейных пуль и одиннадцать тысяч ручных гранат). Понятно что планировалась грандиозная военная кампания, но никто не знал где она будет разворачиваться. И Дюма в том числе не знал.

Английская разведка перехватила письмо где говорилось: «Цель этого великого путешествия неизвестна. Собирается огромное количество типографского оборудования, книг, инструментов и химических аппаратов.» Написал это письмо Деодат де Доломье, один из ведущих европейских геологов. Он открыл минерал который назовут в его честь (доломит), а потом в его честь назовут горную цепь в северной Италии (Доломиты).

Де Доломье был далеко не единственным ученым который ждал в Тулоне возможности погрузиться на корабль. Он записал что там собрались «военные инженеры, математики, географы, астрономы, химики, врачи, художники и натуралисты всех типов; еще два профессора восточных языков». Поражало не только количество ученых, но их высочайших уровень. Было такое впечатление что в Тулон в полном составе явился цвет французской науки.

Строжайшая секретность в которой хранилась цель экспедиции достигла желанного эффекта. Противник (англичане) был совершенно дезориентирован. Прознав что в Тулоне собирается французская армада, британского адмиралтейство послало следить за этим лучшего своего человека – адмирала Горацио Нельсона. В тридцать-девять лет он был самым молодым в этом звании, но уже заработал себе репутацию решительного и отважного командира и лучшего оперативного ума британского флота. И еще Горацио Нельсон был идейным монархистом и до глубины души презирал французов с их революцией вместе.

Эскадра Нельсона состояла из тех крупных военных кораблей и трех фригатов помельче, выполнявших разведывательные задачи. Но ему фатально не повезло с погодой. Сильнейший шторм девять часов трепал его суда, повредил все три и оставил флагман без мачты. Фригаты вообще пропали. Пришлось доползать до нейтральной Сардинии чтобы хоть как-то отремонтировать суда.

В это время наполеоновская армада удачно избежала шторма и спокойно себе плыла вдоль западного побережья Италии. 5 июня к Нельсону подошла на помощь английская эскадра из 11 судов. Дело было за малым – найти Наполеона и задать ему хорошую трепку. Но где его искать?

Среди английских адмиралов превалировало мнение что планы французов следующие: выйти из Средиземного моря, плыть дальше на север по Атлантике и высадить десант в Ирландии или в Англии. Кошмар «десант с континента» из поколения в поколение преследовал островитян. Но, начиная с 1588 года, английский флот эти атаки успешно и многократно отражал.

Надо сказать, что по факту английское командование было право. Парижское правительство действительно хотело покорить Англию и именно это поручило Наполеону после завоевания Италии. Уже составлялись оперативные планы, в которых Александру Дюма поручалось командование всей кавалерией. В феврале 1798 Наполеон поехал в инспекционную поездку в Кале и Дюнкерк, а генерал Клебер объезжал побережье Нормандии. Но Наполеон убедил правительство в Париже что армия и флот не готовы разинуть рот на такого сильного противника как Англия. Весной 1798 он продал им совсем другую идею – завоевать Египет.

* * *

Европейцы уже давно мечтали о Египте. Он символизировал всю мощь древнего мира – империя на три тысячи лет старше римской. Еще Александр Македонский завоевал Египет в четвертом веке до нашей эры и там основал свою династию. Наполеон мечтал о том же самом. Сегодня во Франции этот поход считается безумной авантюрой, еще более безумной чем поход на Россию. Но современники Наполеона рассматривали Египет как страну приключений, возможностей и богатств, ступеньку из Европы в широкий мир. По мере распространения грамотности и печатного слова ширнармассам стали доступны записи путешественников по Ближнему Востоку. Завоевательная экспедиция которую предпринял Наполеон породит немало научных открытий и находок, в том числе камень Розетты и захоронения Долины царей. К сожалению, это все сопровождалось узаконенным грабежом.

Еще в 1769 году министр иностранных дел при короле Людовике Пятнадцатом рекомендовал своему господину основывать и развивать колонии в Египте – «чтобы было чем заменить американские колонии если мы их потеряем». Может быть выращивать индиго, хлопок и сахарный тростник будет так же легко в Египте как в Сан Доминго. Главной французской эницклопедией по Египту был фундаментальный труд просветителя и философа Константина-Франсуа Вольнея. Вольней ездил по Ближнему Востоку с 1783 по 1785 год, выучил язык, одевался как местный, что называется went native. Его «Путешествие по Египту и Сирии» — подробное описание общества, государства, экономики и вооруженных сил Египта. По словам Вольнея, Египет, хоть и был сильно подпорчен оттоманским деспотизмом, заключал в себе огромной потенциал и мог бы стать настоящей жемчужиной колониальной империи Франции.

Вообще Вольней занимался не только страноведением, но философией. Его книга «Из руин: как революции меняют империи» была страшно модной у романтических поэтов вроде Шелли и политических активистов вроде Томаса Пейна. На английский ее перевел не хухры-мухры, а Томас Джефферсон. Целое поколение радикальных республиканцев зачитывалось его трудами, но сильнее всего Константин-Франсуа Вольней повлиял на одного человека, совсем не республиканца – на Наполеона Бонапарта. В 1792 Вольней купил себе домишко на Корсике, а Наполеон в это время находился дома – от парижских ужасов подальше. Наполеон водил Вольнея на экскурсии по острову и с жадностью расспрашивал про Египет. Сам Наполеон начал интересоваться древней империей с двенадцати лет – когда впервые прочел про Александра Македонского. Он много чего у Вольнея почерпнул, но проигнорировал главное – Вольней считал что современная ему Франция такую колониальную авантюру просто не потянет.

В своей книге Вольней буквально сразу перешел от богатств Египта к предупреждениям французским властям что попытки захватить эти богатства плохо кончатся. Придется воевать на три фронта – с англичанами, турками и собственно египетскими арабами. Вольней предсказывал что треть французских солдат умрет от болезней и непривычного климата, а все местное население кроме немногочисленной прикормленной элиты захватчиков будет люто ненавидеть. Но для Наполеона слова «у тебя не получится» служили исключительно мотивацией попытаться. Тем более великим делом станет завоевание Египта если удастся это завоевание осуществить.

Подчинив себе северную Италию летом 1797, Наполеон стал планировать свою египетскую экспедицию. Отправляя во Францию итальянские сокровища – включая бронзовых коней с собой святого Марка, которых венецианцы сами скоммуниздили в Греции во время четвертого крестого похода – он мыслями уже был там, в Египте. Он даже отправил доверенных людей искать арабский шрифт для типографии. И нашли – в отделе пропаганды при канцелярии Папы.

Своему парижскому начальству Наполеон излагал стратегические соображения. Отрезать Англию от короткого пути к ее главному заморскому владению – Индии. Возможно Наполеон не делился своими мечтами с начальством чтобы его не спугнуть, но писал о них людям которым доверял. Его видением была империя с центром во Франции простирающаяся от Туниса то западных областей Индии. Он надеялся освободить «освободить от восточного деспотизма» Сирию, Ирак, Иран и Афганистан. И добиться этого Наполеон надеялся с помощью анти-английски настроенных местных властителей, вроде султана южноиндийского Майсура Типу Сагиба. Типу Сагиб был не просто анти-английски настроен – он был большим фанатом французской революции и одним из основателей якобинского клуба в Майсуре и называл себя «гражданин Типу Султан» (ну хоть не товарищ, и то хорошо). Наполеон отправил гражданину султану письмо в котором обещал военную поддержку, но Типу Сагиб погиб в бою с англичанами прежде чем его получил. (В «Таинственном острове» Жюля Верна капитан Немо назван племянником Типу Сагиба. Вообще очень рекомендую про него почитать, безумно интересная личность, прозападный реформатор а ля Петр Первый, набожный шиит, который даже не думал навязывать ислам своим подданным-индуистам. И такое бывает).

* * *

Дюма в Тулоне сел на корабль под названием «Гийом Тель» (Гийом по французски это Вильям или Вильгельм). Наполеон плыл на флагмане под названием «Ориент». Это был самый большой корабль в тогдашнем мире, три палубы и 120 пушек. Вся армада держала курс на Мальту, близ берегов Сицилии. Нельсон потерял свои разведывательные фригаты в том самом шторме. Потеря этих быстроходных и подвижных судов – тогдашней версии радара – означало что у Нельсона очень мало шансов обнаружить французскую армаду. В ясный день его обзор не превышал двадцати миль, и это с самой мощной подзорной трубой. Конфликты на море в конце восемнадцатого века больше всего напоминали игру в прятки: обнаружить врага могло занять дни, недели, а то и месяцы.

Мальта – нагромождение скал в Средиземном море. Мальтийцы успешно отражали все попытки их завоевать начиная с шестнадцатого века. Турки потеряли на попытках взять Мальту пятьдесят тысяч человек, да так и ушли несолоно хлебавши. До шестнадцатого века Мальту кто только не завоевывал – финикийцы, римляне, Карфаген, Византия, арабы. Но свое название остров получил от знаменитого рыцарского ордена который прочно там обосновался. Орден был основан в одиннадцатом веке в Иерусалиме и тогда получил название «святого Иоанна Крестителя». Когда закатилась закатилась звезда ордена на Ближнем Востоке, когда рыцари лишились собственности в Сирии и Палестине, многие из них не захотели возвращаться в Европу, прекрасно осознавая что их там никто не ждет, а земель и замков на всех не хватит. Они обсновались на греческом острове Родос, где создали мощный флот для борьбы с сарацинами. Более ста лет это продолжалось, пока их не вышиб оттуда турецкий султан Сулейман Великолепный. Сулейману Великолепному для этого понадобился флот из четырехста кораблей и двести тысяч воинов. И тогда орден получил новую базу от императора Священной Римской Империи – скалистый остров покрытый оливковыми рощами и назывался этот остров Мальта. Взамен орден обязали признать себя вассалами Сицилийского королевства, которое, в свою очередь, входило в Священную Римскую Империю.

С тех пор как рыцари обосновались на Мальте, они превратили остров в одну из самых неприступных крепостей Европы. В орден отовсюду стекались авантюрного склада молодые люди, которым не страшны были жара, турецкие ятаганы и арабские сабли. Остров стал прибежищим для разного рода беглецов от закона, авантюристов и плохишей. Знаменитый итальянский художник Караваджио в 1607 году бежал на Мальту потому что убил кого-то в родном Неаполе. Взамен на защиту и поддержку ордена он написал свой шедевр «Обезглавливание Иоанна Крестителя» и подарил гроссмейстеру. (По некоторым источникам, склонность Каравджио сразу хвататься за оружие при любой ссоре и на Мальте его подвела. Он будто бы повздорил с другим рыцарем и был из ордена исключен).

Несмотря на то что рыцари давали обет целомудрия, Мальта славилась красивыми и искусными в своем деле эскортницами. Лучшие доставались рыцарям и их вип-гостям. Пиратская деятельность лишь для вида замаскированная под войну за веру давала немало богатств, включая рабов, и мальийцы вообще стали похожи на христианский аналог берберских пиратов. К тому времени как Наполеон снарядил свою эскадру в Египет, Мальта уже меньше напоминала средиземноморскую Тортугу, а больше комфортабельный дом отдыха для ветеранов ордена где они жили тратя накопленные орденом богатства и всякие повинности и апанажи которые шли с материка. Многие рыцари происходили из сливок французского дворянства и деньги из Франции составляли большую часть того что на Мальте сходило за государственный бюджет. Когда в 1789 году французская Национальная Ассамблея ликвидировала все феодальные повинности, на Мальте сказали «ой». Понятно что аристократы по всей Европе ненавидели революцию, но именно мальтийских аристократов она оставила без доходов. Понятно что у мальтийской верхушки были все причины ненавидеть республику, как идеологические, так и вполне себе практические. Тут же началась переписка с врагами Франции, а именно с Австрией, Россией и Неополитанским королевством, управляемом Бурбонами же. (После того как Наполеон занял Мальту, орден нашел убежище в России, реликвии были перевезены в Петербург, а российский император Павел стал гроссмейстером. Женатый православный гроссмейстером католического монашеского ордена, вот не надо ржать. Его сын и преемник Александр Первый ради хороших отношений с Великобританией, к тому времени завладевшей Мальтой, от титула гроссмейстера отказался). Так что у Наполеона, пока еще генерала на службе республики, был вполне легитимный повод для враждебных действий против Мальты. Он потребовал у гроссмейстера позволить своим кораблям встать на стоянку в гавани Валетты и пополнить припасы. Это требование было заведомо невыполнимо, маленькая гавань такую толпу просто не вместила бы. После непродолжительного боя крепость сдалась. Наполеон тут же выслал туда тех же экспертов что в Ватикан и они скрупулезно обошли все сокровищницы и составили опись ценностей на 1,227,129 франков. Все это было погружено на «Ориент».

Наполеон провел на Мальте всего шесть дней, но за эти шесть дней успел сделать столько что многие не сделали бы за шесть месяцев. Он отменил феодальные привилегии, провозгласил свободу совести и политическое равноправие. Приказал закрыть местное отделение Инквизиции и отменил пытки. Он уравнял в правах местных евреев и освободил порядка двух тысяч мусульманских рабов (чтобы использовать в качестве пропаганды в Египте). (Я вообще удивилась что там были евреи, но были. В своих пиратских набегах мальтийцы частенько захватывали еврейских пленных и продавали их – кого за выкуп, кого в рабство. Это был очень доходный бизнес. Евреи континентальной Европы, от Англии до Польши, не жалели никаких денег чтобы выполнить заповедь и выкупить соплеменников. Сохранились документы о сборе пожертвований именно на выкуп еврейских пленников у Мальтийского ордена). Наполеон сам распланировал будущую гражданскую инфраструктуру на Мальте с школами, больницами, полицейскими участками и почтовыми отделениями. Именно здесь родился гражданский кодекс который потом назовут наполеоновским, ставший основой законодательства во многих странах от Румынии до Чили. Там содержались такие невиданные идеи как равенство всех граждан перед законом, меритократия в образовании и на гражданской службе, либеральная экономическая политика и контоль светских властей (а не церкви) над школьным образованием и семейным правом.

В действиях Наполеона на Мальте как в капле воды отразились его будущие попытки перекроить всю Европу и его до безумия противоречивое наследие. Он нарушил свое слово данное гроссмейстеру в процессе переговоров и взял Мальту грубой силой, но он же и превратил остров в просвещенную меритократию. Он был агрессивный диктатор, прообраз будущих культов личности – и освободитель от тирании. (Французская оккупация продолжалась два года. В 1800 англичане отбили Мальту себе и превратили ее в главную базу своего средиземноморского флота. Во время второй мировой войны мальтийцы не сдались даже под массированными бомбардировками немецких и итальянских ВВС. Черчилль называл остров «непотопляемым авианосцем», а в апреле 1942 король Георг Шестой наградил Георгиевским крестом (высшей гражданской наградой за доблесть) «остров-крепость Мальту – ее народ и защитников»).

* * *

Александр Дюма сидел на борту «Гийома Теля» злой на весь свет. Ему до сих пор не сообщили какую должность он получит и кем будет командовать. А тут еще упал за борт и утонул его слуга Николя. Из письма Александра жене:

Придется мне, дорогой мой друг, тебя расстроить. Бедный Николя доигрался со своей беспечностью и постоянным пьянством – играл в карты со слугой Ламбера, в девять часов вечера упал за борт и утонул прежде чем кто-то об этом узнал. Я в ужасном состоянии. Я остался без слуги. Все мои дела в беспорядке и я без понятия что делать дальше.

Мое душевное и телесное состояние конечно ни куда не годится. А что делать? Я обязан вооружиться терпением и терпеть ради блага страны. От осознания этого становится немного легче… Передай от меня приветы дочке и дорогим нашим родителям. Я пошлю тебе денег с первой же оказией. Как только получишь, отдай отцу Николя сто экю.

Когда Дюма писал это письмо, он не знал что Наполеон уже две недели как продиктовал свою начальнику штаба Бертье следующее: «Поручить Дюма командование всей кавалерий. Очевидно Наполеон решил поощрить «тирольского Коклеса», но Бертье не забыл как Дюма о нем отзывался и потому не сделал все чтобы строптивый мавр узнал о своем назначении как можно позже.

Лишь 23 июня Наполеон приказал объявить всем о цели экспедиции. Как он это умел, он и тут облек свои планы в освободительную риторику. На этот раз освобождаем египтян от мамелюков. Мамелюки – воинское сословие. Начиная с тринадцатого века египетские султаны покупали и захватывали рабов именно чтобы обучать из них солдат. Происхождения мамелюки могли быть разного – с Кавказа, с Балкан, тюрки, славяне, всякой твари по паре, лишь бы мусульмане. Их влияние постепенно росло, из них уже набирали визирей и военоначальников, а там и до трона рукой подать. К тому времени как к египетским берегам со своей эскадрой подплывал Наполеон, мамелюкская элита ни шатко, ни валко делила власть с наместниками Блистательной Порты. Именно они построили нынешнюю столицу Египта Каир вместо древней Александрии. Наполеон же уверял своих солдат что египтяне обрадуются французам как освободителям, а перед богатствами Каира и Александрии померкнут даже богатства городов Италии.

* * *

26 июля эскадра Нельсона подошла к берегам Египта. Один корабль Нельсон отправил вперед остальных, на разведку. На закате через два дня этот корабль встал на якорь в гавани Александрии. Разведгруппа сошла на берег, порасспрашивала народ и вернулась с донесением что никто не видел никаких французов, ни французских судов на горизонте. Через сутки это судно снова воссоединилось со основной эскадрой и Нельсон признался что был неправ, Наполеон не собирается идти в Египет, разведка ошиблась – и приказал своим судам повернуть в сторону Турции. Буквально через три часа после того как английский корабль уплыл из александрийской гавани, туда пришел авангард французской эскадры. Каким-то образом английский и французский корабли умудрились друг друг не заметить. Еще два месяца Нельсон будет валандаться по Средиземному морю, всматриваться в горизонт в поисках трехцветного французского флага и проклинать потерю своих разведывательных фригатов.

Высадка французов на египетский берег началась с левой ноги. Несколько баркасов перевернулось в темноте в бурном море. Большинство французов не умело плавать. Официальный отчет правительству в Париже указывал что погибло 29 человек. Из других документов ясно что погибло порядка ста. В рассветные часы 2 июля, после двух дней хаотичной высадки на песчаной косе близ Александрии осталось около четырех тысяч французов во главе с Наполеоном. У них не было ни артиллерии, ни осадных орудий, ни лошадей, а было мало еды и еще меньше воды. Наполеон приказал – вперед марш!

С ружьем на плече генерал Дюма пешком шел в Александрию рядом с Наполеоном. Рядом шагал командир всей пехоты Жан-Батист Клебер, под чьим командованием Дюма одно время служил в рейнскую кампанию. Хоть родной Клеберу Эльзас был совсем не похож на родной Александру тропический остров, оба они были выкроены из одной грубой, но крепой республиканской ткани – ужас для врагов, головная боль для начальства. Дюма бесконечно уважал Клебера и доверял ему.

Расстояние от места высадки до стен города Александрия составляло около десяти миль. Командир кавалерии не имел в своем распоряжении лошадей, а командир артиллерии – пушек. Сгрузить в бурю пушки и лошадей оказалось невозможным. Всего привезли 1200 лошадей и многие из них после шести недель путешествия по морю никуда не годились. В это число входили лошади необходимые чтобы тянуть пушки и фургоны, а так же личные кони офицеров. Для кавалеристов осталось всего несколько сотен лошадей, еле-еле на один эскадрон. Выглядело это так как если бы англо-американские войска высадились в Нормандии без джипов, грузовиков и танков. Сохранились записи что Наполеон надеялся что в Египте будет легко купить двенадцать тысяч лошадей, что оказалось его хотелками, а не реальностью.

Огромные размеры французской армии служили ей какой-никакой защитой. Но на рассвете бедуины на французов все-таки напали. Французы открыли огонь и бедуины растворились в пустыне, но сумели похитить нескольких отставших. Гарнизон в Александрии был до смешного мал. Местный главный послал гонца в Каир с просьбой о помощи, до Каира было больше суток быстрой скачки. Городские стены оказались неприступными только на первый взгляд, а на самом деле были ветхие, хоть плачь. Французы ворвались в город сразу в нескольких местах. Дюма, как всегда, в первых рядах рубил саблей направо и налево. Александрийцы предприняли отчаянную, но безнадеждную попытку защитить свой город, сражались за каждый дом, но через сутки все очаги сопротивления были подавлены. Генералу Клеберу пуля попала в голову, но он выжил, отлежался и встал в строй. На Дюма не было ни одной царапины.

* * *

Внешность Дюма произвела на египтян впечатление – сочетание роста, стати, цвета кожи и генеральского мундира сразу привлекало к себе внимание. Наполеон учел это когда через несколько дней отправил Дюма на переговоры к тем самым бедуинам которые похитили французов. Кроме тех кого похитетели успели убить Дюма удалось вызволить – по сто пиастров за голову. Потом оказалось что абсолютно всех похищенных бедуины изнасиловали. Теперь французы знали что их ждем в плену у местных.

Из мемуаров главврача экспедиции доктора Николя Рене Десеньетта:

Те из мусульман которым удалось увидеть генерала Бонапарта не могли поверить какой он маленький ростом и худой… Но кто из генералов поразил их больше всех, то это командир кавалерии, Дюма. Когда они увидели его, напоминающего кентавра, скачущего на лошади по направлению к их шатрам, они все сочли что это он во главе экспедиции.

Вряд ли такое понравилось Наполеону.