Даниэль Московиц, журнал American History

Очень важным элементом любой законодательной и правоприменительной системы являются критерии определяющие, кто может обращаться в суд с иском. В 1923 Верховный суд США впервые рассмотрел этот вопрос – кто имеет право обращаться с иском в федеральный суд и атаковать принятые Конгрессом законы как несоответствующие Конституции. Называлось это дело «Фротингхэм против Меллона». Истицу звали Хариетт Фротингхэм, ответчика Эндрю Меллон и он занимал пост министра финансов США.

В 1921 Конгресс принял Акт Шепард-Таунера, это была первая попытка федерального законодательства по вопросу социальной политики. До этого такие вопросы находились сугубо в ведении правительств штатов и округов. Этот закон, больше известный под названием «Акт о Материнстве» был принят как реакция на ужасающие цифры младенческой смертности в тогдашних Штатах. Более 11% американских младенцев умирало не дожив до года, повсюду в западной Европе и «белых» британских доминионах (Канада, Австралия) цифры были ниже. По этому закону выделялись средства на медицинское сопровождение беременности и патронажных медсестер по уходу за младенцами. Правительству штата выделялись деньги по принципу «на каждый доллар выделенный штатом федеральное правительство добавляет свой доллар» и правительство штата само решает, как потратить эту сумму в рамках мер по уменьшению цифр детской смертности. Не случайно этот закон был принят через два года после того, как американки получили универсальное избирательное право. Однако понравился он не всем. Первая статья Конституции перечисляет, какие действия может предпринимать Конгресс и там ничего нет про здравоохранения. Следовательно, нашлись люди, которым показалось, что Конгресс превысил свои полномочия. (В той же Первой статье написано Congress is to provide for general welfare, «принимать законы ведущие к общественному благу»).

Теперь наша истица, Хариетт Фротингхэм. Свою карьеру политической активистки она начала в Национальной Ассоциации Против Избирательного Права Женщин. (И нигде ей это противоречие не жало, как не жало Филис Шалфлай, Елене Мизулиной и прочим любительницам с высокой политической трибуны рассказывать женщинам о том, как прекрасно быть женой и матерью – примечание переводчика). После того как была принята 19-ая поправка и женщины получили избирательное право, Ассоциация против избирательного права назвалась «Патриотки» и перешла на борьбу с контрацептивами, коммунизмом, пацифизмом и прочей левизной. Самое широкое освещение в прессе организация получила в начале тридцатых, во врем инспирированной Хариетт Фротингхэм шумной, но в конце концов провальной компании с требованием не давать визу Альберту Эйнштейну.

Выдвигая иск против Акта о Материнстве Хариетт Фротингхэм должна была преодолеть серьезное препятствие. Невозможно просто обратиться в суд с требованием объявить тот или иной закон антиконституционным. Необходимо продемонстрировать суду, что этот закон каким-то образом лично тебе вредит, нарушает какое-то твое право. И тут адвокаты Фротингхэм нашли решение – заявили, что коль скоро она платит налоги, часть которых уходит на оплату социальной программы, то получается правительство забирает у нее собственность без ее согласия и таким образом нарушает ее права. Именно поэтому ответчиком был назван министр финансов Эндрю Меллон, как должностное лицо претворяющее в жизнь эту самую политику.

Сейчас удивительно это читать, но штаты Новой Англии сильнее всех сопротивлялись федеральному нововведению. Массачусетс, штат где жила Фротингхэм, вообще отказался от федеральных денег и участия в программе. Штат подал свой собственный иск на федеральное правительство, что он лезет не на свою грядку и берет на себя распоряжаться вопросами, которые Конституция закрепляет за штатами. Этот иск получил название «Массачусетс против Меллона». По иску Хариетт Фротингхэм Верховный суд США даже не добрался до обсуждения является ли Акт о Материнстве нарушающим Конституцию. Они единогласно решили что Фротингхэм не имеет оснований для подачи иска. «Я налогоплательщик и я считаю, что правительство неправильно распоряжается налоговыми средствами» слишком шаткое и аморфное основание, чтобы оспаривать в суде решения законодательной власти.

Вот что от имени всего суда написал в решении судья Джордж Сатерленд: «Заинтересованность налогоплательщика в бюджете страны – пополняемом частично из налогов, частично из других источников – не единоличен, но разделен с миллионами других таких же налогоплательщиков.» Это делает воздействие на каждого индивидуального налогоплательщика «сравнительно минимальным и не поддающимся точному подсчету… неопределенным… доказать причинно следственную связь не представляется возможным». Более того, разрешить такие иски – это открыть ящик Пандоры. Так каждый налогоплательщик сможет оспорить любой закон не приводя даже аргументов что он конкретно от него пострадал. Это завалит суды огромным количеством идеологически мотивированных исков и откроет простор для использования судов в политических баталиях.