Эта статья основана на интервью с проживающими в Финляндии евреями. Финская еврейская община насчитывает 1200 зарегестрированных членов в городах Хельсинки и Турку. Интервью происходили в 2019-2020 годах. Респонденты рассказывали о своей семейной истории, какие традиции соблюдаются в семьях, про местные минхагим и какого это вообще быть финским евреем. Всего был 101 респондент, все старше 18 лет, 54 женщины и 47 мужчин. 25% респондентов родились за пределами Финляндии. Интервью проходили на финском, шведском, английском, венгерском, немецком и русском языках. Для этого исследования осенью 2018 в общинной газете «Кехила» было опубликовано объявление что мы набираем респондентов.

Финляндия никогда не блистала этническим разнообразием. Евреи появились здесь в 19-ом веке. Это были отслужившие кантонисты, которым разрешалось селиться по всей Российской империи и некоторые выбрали поселиться в подчиненном русской короне герцогстве финляндском. Первая синагога была основана в 1858 в Хельсинки. В двадцатые и тридцатые годы некоторые евреи нашли в Финляндии убежище от коммунизма и фашизма.

Гражданские права финские евреи получили в 1918, через месяц после того как Финляндия объявила о своей независимости. Как это часто бывает в только что получившем независимость национальном государстве, господствующий нарратив протипопоставлял титульную нацию всем остальным. Гражданские права остались на бумаге, а в реальность финские евреи постоянно сталкивались с дискриминацией во всех областях жизни. В качестве реакции многие финские евреи старались слиться с толпой и прикинуться шлангом, или, говоря было научным языком, практиковали разные «градации невидимости» — пользовались финским и шведским языком вместо идиша, меняли фамилии.

С 1941 по 1944 Финляндия была союзницей гитлеровской Германии, но евреев финских граждан на расправу не выдала. Однако это не касалось евреев-беженцев не успевших получить финское гражданство – их выдавали на раз-два. Финское общество гордится тем что в их стране сохранилась еврейская община, но бог знает что произошло бы если бы победила Германия.

До 1980-ых годов прихожане единственной в Хельсинки синагоги были в основном потомками тех самых кантонистов. Картина начала меняться с коллапсом СССР, когда в Финляндию начали приезжать евреи из стран восточной Европы и Израиля – по рабочей или супружеской визе. В обеих общинах (Хельсинки и Турку) демократически избираемый приходской совет, школы и детские сады.

* * *

В Дании евреи появились в 17-ом веке, а в Швеции в конце восемнадцатого. (На самом деле группа евреев приехала в Швецию еще в середине семнадцатого века, но они все крестились по настоянию короля Карла Одиннадцатого.) Эти общины состояли в основном из выходцев из стран западной Европы. А вот общины Финляндии и Норвегии зародились после 1850-ого года и состояли в основном из выходцев из восточной Европы. История общин скандинавских стран складывалась по разному и главным отличием стала судьба евреев во время Холокоста. Евреи Дании и Норвегии оказались под нацистской оккупацией и многие из них войну не пережили. Швеция оставалось нейтральной и многие датские и норвежские евреи нашли там убежище. После войны небольшое количество переживших Холокост получили финское гражданство (в Швеции и Дании больше). Так же еврейское население Швеции и Дании приросло некоторым количеством польских евреев, после того как Гомулка устроил антисемитскую чистку в Польше в конце 1960-ых. Попытку академическое изучения финской еврейской общины никто не предпринимал из ее небольшого размера.

Обе синагоги (в Хельсинки и Турку) можно описать как модерн-ортодокс. Мужчины и женщины сидят отдельно, в миньяне молятся только мужчины. В отличии от Швеции, где правят бал либеральные версии иудаизма, в Финляндии они не прижились. Однако за пределами синагоги мало кто ведет ортдоксальный образ жизни как положено. Еврейские праздники не являются государственными, кошерное мясо поступает нерегулярно и стоит баснословно дорого – его приходится завозить из Германии потому что ритуальный забой скота в Финляндии (как и в других скандинавских странах) запрещен. Можно сказать что ортодоксальность финских евреев ограничивается стенами синагоги. Ту же картину можно наблюдать в Норвегии.

Международные еврейские организации много делают для того чтобы еврейская религиозная жизнь в Финляндии не угасла. Начиная с ранних нулевых там работают две – Хабад и сионистская Бней Акива. По словам респондентов не все в восторге от Хабада из за мессианских претензий их покойного ребе, но на шабаты, фарбренгены и уроки народ валом валит – в немалой степени потому что там говорят по английски, а не по фински. Кому-то из респондентов не по нутру такие воззрения Хабада как традиционные гендерные роли и неприятие смешанных браков, а кто-то наоборот считает что это делает движение более аутентично еврейским. Что касается Бней Акивы, то все респонденты оценили ее работу с молодежью как прекрасную.

Насчет идентификации евреев с финской культурой. Она проявляется в основном в чувстве причастности к финской истории, памяти о погибших за финскую свободу, ну и по мелочи – знание фольклора и употребление национальной финской еды. (У меня есть любимая финская еда, суп локихейто, зимой делаю регулярно). Что касается языка, то половина финских евреев использует каждый день в одинаковой степени финский и шведский, остальные – преимущественно финский. Образование в еврейских школах дается на финском. Большинство евреев кроме шведского и финского в совершенстве знает еще какой-нибудь язык – английский, иврит или русский. Идиш, язык основателей-кантонистов, растеряли еще до второй мировой войны.

* * *

Во вторую мировую войну три финских еврея были приставлены к немецкой награде Железный Крест за доблесть и все трое отказались. Капитан финской армии Соломон Класс, майор финской армии Лео Скурник и медсестра женского вспомогательного корпуса «Лотте Свард» Дина Полякофф. Про всех троих можно почитать в википедии на русском. Особенно убил Соломон Класс, который накушался антисемитизма в финской армии в начале тридцатых, уехал в Палестину, вступил в Эцель (!) и вернулся в в Финляндию в 1939, когда там объявили всеобщую мобилизацию.