Когда большинство людей думает о Британии второй половине девятнадцатого века, на ум первыми приходят две вещи: королева Виктория и империализм. Обычно считается что в этот период страна взирала на мир с высоты имперского величия и брала под свой контроль территории и народы потому что нравилось так развлекаться. Однако в основе имперской политики Лондона как раз лежали реакции на стремительно меняющуюся международную обстановку и, как это не парадоксально, неуверенность в собственных силах. Именно в этот период потребовалось сразу много людей для защиты имперских интересов на нескольких континентах. Именно в этот период идея «мы империя» перестала быть достоянием высоких кабинетов и была воспринята практически всеми грамотными людьми. Именно тогда имперское сознание стало массовым и частью английского национального характера.

Завершение Крымской войны в 1856 году сфокусировало внимание общества на колониях за пределами Европы. Технический прогресс в области производства оружия и в области транспорта сделали завоевание и удержание новых территорий более возможными. В 1857 контроль над Индией перешел от частной Ост-Индской Компании непосдредственно к короне. В последующие десятилетия Британская империя продолжала распространять свое влияние в Азии и Африке исследованиями, войнами и миссионерством. Понадобилось огромное количество мужчин (женщины не рассматривались) способных и готовых ехать в эти регионы и там работать, проводить имперскую политику. Возник целый жанр книг для мальчиков — будущих исследователей, военных и колониальных чиновников.

Крымская война началась как русско-турецкая, но быстро переросла в общеевропейскую. Россия и Франция конфликтовали из за подконтрольных туркам территорий в Палестине, где находились христианские святые места, святые для католиков и для православных. На стороне Оттоманской империи выступили Британия, Франция и Сардинское королевство. Три года продолжалась кровавая мясорубка, обе стороны объявляли о победах, но за три года Российскую империю дожали и 16 января 1856 был подписан мирный договор. Крымская война стала первой на которую отправились корреспонденты с тогдашними фотоаппаратами и широко освещалась в британской прессе. В первый раз жители метрополии, по крайней мере грамотные, могли ежедневно читать свежие новости с фронта. Это породило у широкой публики идею что ехать куда-то за тридевять земель воевать – это не просто нормально, это круто и почетно. Парадоксально, но англичане страшные домоседы и до имперского периода с острова уезжали только моряки и коммерсанты, сугубо по делу. (Выносим за скобки тех кто уезжал не совсем добровольно, а в Австралию под конвоем).

Следующим знаковым событием в колониальной истории стало восстание сипаев. Невозможно переоценить его значение, как для индийцев, так и для англичан. В мае 1857 солдаты набранные Ост-Индской Компанией из местных жителей – индуистов, мусульман и сикхов – подняли восстание, а дальше оно распространилось по большей части Индии как степной пожар. С помощью регулярных британских вооруженных сил крупные очаги восстания ликвидировали за полгода, а полностью порядок восстановили за год. Ничего, как говорится, не предвещало и британское общество нашло удобного козла отпущения – Ост-Индская Компания, которая плохо следила за настроениями в своих войсках и вообще на индийской улице и проморгала назревающий кризис. Теперь все пойдет по другому, решили в Лондоне и теперь английское правительство напрямую и плотно вмешивалось во внутрииндийские дела.

Большую часть девятнадцатого века Британская империя соперничала с империей Российской за влияние и территории в Средней Азии. Это дипломатическое и разведывательное противостояние получило название «Большая Игра». В лондонских кабинетах сразу обратили внимание на Афганистан. Сама страна не могла похвастаться какими-то особыми ресурсами и не обещала империи какого-то особого богатства, но расположена была стратегически – как буферная зона между английскими владениями в Индии и российскими в Средней Азии. Англичане с переменным успехом вели в Афганистане колониальные войны, а когда получалось – сажали править зависимых от них людей.

В первой половине девятнадцатого века англичане были заняты расширением и укреплением своей империи в Азии. А во второй половине столетия они (как и другие европейские народы) начали делить африканский пирог. До этих времен европейское присутствие в Африке ограничивалось прибрежными поселениями, а что там внутри континента никто не знал. Западное побережье Африки много веков было хабом трансатлантической работорговле, но соваться вглубь континента европейцам не было нужды – африканцы пригоняли на побережье таких же африканцев. В 1807 Британская империя поставила вне закона рабство, а в 1813 – работорговлю. Медленно, со скрипом подтягивались другие страны. (Про введение разными странами запрета на работорговлю и деятельность английского флота по пресечению см. ссылку в первом комментарии). Европейцы поняли что за богатствами им надо идти внутрь континента, на побережье привозить никто не будет, во всяком случае в нужных количествах.

(Дальше излагается история «Доктор Ливингстон, я полагаю?». Про нее у меня есть отдельный пост, ссылка во втором комментарии. Более подробно и интересно можно найти в книге Адама Хохшильда «Призрак короля Леопольда» в переводе имени меня, ссылка в втором комментарии (глава 1, 3 и 4). Я бы сказала что Ливингстон и Стэнли олицетворяли собой две противоположные ипостасти колониального проекта, такие доктор Джекилл и мистер Хайд (тоже викторианский образ). К сожалению модель Стэнли-Хайда возобладала.)

История поисков доктора Ливингстона широко освещалась в прессе – ну не могли же английские газетчики целиком отдать такой вкусный кусок «Нью-Йорк Геральд». Африка стала частью ежедневного словаря. В 1850-ые годы исконные жители юга Африки, зулусы, объединились под руководством талантливого и влиятельного правителя Чака Зулу. Они начали теснить голландских колонистов-буров. Те обратились за помощью к англичанам, хотя потом наверное не раз об этом горько пожалели. Собственно война продолжалась полгода, первую половину 1879 года, но оставила глубокий отпечаток на английском коллективном сознании. Зулусы нанесли англичанами разгромное поражение при Исандлаване, а вот при Рорк-Дрифте горстка английских солдат в 150 человек несколько дней удерживала позицию под натиском почти четырех тысяч зулусов – пока не подоспела помощь. Общество в Англии сделало логичные выводы. Да, служба в колониях это не прогулка, да, туземцы могут представлять грозную силу, но упорство, отвага и сила духа тех, кто служит самой великой империи в истории человечества – преодолеют любое препятствие. К концу англо-зулусской войны англичане имели номинальный контроль над самым югом африканского континента, но проблемы империи в Африке только начинались.

Одним из главных триггеров драки за Африку было давнее соперничество между Англией и Францией. Две великие европейские державы вели колониальные войны еще с первой половины семнадцатого века и это соперничество снова разгорелось в 1870-ые года на этот раз в Египте. В 1869 команда под руководством французского инженера закончила строительство канала между Средиземным и Красным морем. Этот канал сокращал морской путь из Англии в Инбию ровно в два раза. Но за время строительства канала местная египетская власть в лице хедива Исмаила Паши влезла в огромные долги. В 1875 англичане спасли обанкротившегося хедива и пустую казну, выкупив большинство акций канала в собственность. Это позволило им беспрепятственно рулить в стране которая по крайней мере на бумаге оставалась провинцией Оттоманской империи.

В начале 1880-ых английским интересам в Египте бросил Мухаммад Ахмад бин Абдулла, позывной «Махди». Махди в исламе это мессианская фигура которая придет и порядок наведет. У Махди исламский фундаментализм нормально сочетался с национализмом в стиле «а что это египтяне и турки делают на нашей исконной суданской земле, пошли все вон». Англичане отправили в Хартум карательную экспедицию, в надежде на быструю и легкую победу. Махдисты почти всех перебили, включая командующего, генерала Чарльза Гордона. Именно тогда, в атмосфере победной эйфории, Махди накатал королеве Виктории фееричное письмо в котором требовал чтобы она приняла ислам, признала его своим калифом и дальше может править как наместница. Однако англичане взяли реванш и 25-тысячная армия во главе с генералом Гербертом Киченером махдистов спустя несколько лет разгромила.

Последним колониальным конфликтом девятнадцатого века для Британской империи стала война на юге Африки. На этот раз противниками были не туземцы, а самые что ни на есть европейцы буры. На самом деле конфликт низкой интенсивности там шел ни одно десятилетие. Все взорвалось накануне наступления двадцатого века. Три года продолжалось взаимное рубилово, пока буры не сдались в мае 1902 года.

Англо-бурская война произвела тяжелое впечатление на британское общество. Англичане потеряли 22000 солдат, буры примерно столько же, а бурских гражданских согнанных в лагеря тогда вообще никто не считал. (Современные исследователи оценивают от 18000 до 28000). Надо сказать что устроенные английским командованием лагеря для бурских гражданских лиц английское общество скорее ужаснули. Кроме того, на войну потретили двести миллионов фунтов стерлингов. Именно тогда зазвучали робкие голоса на тему а нужна ли нам эта империя.

Из этого перечисления ясно что всю вторую половину девятнадцатого века Англия была вовлечена в какую-нибудь колониальную войнушку. Люди жили в сознании что их империя всегда под угрозой и из этого вытекала необходимость обучить и воспитать кадры для того чтобы справляться с этой угрозой, какой бы раздутой она на самом деле не была. И кроме внешней угрозы появилась угроза внутренняя, а именно угроза маскулинности основанной на привлегиях, угроза распределению обязанностей между мужчинами и женщинами к которому все привыкли. В 1880-ые и 1890-ые годы женщины пробились в области куда им дотоле не было доступа. Особенно это касалось рынка труда и особенно офисной работы. Традиционно работа в офисе рассматривалась как социальный лифт для умных и амбициозных мужчин из рабочих и мелкой буржуазии. Но пришли женщины и все испортили. К 1901 году женщины составляли 10% всех английских клерков, а в северных промышленных городах вроде Бирмингема их было аж 20%. Мужчинам это очень не нравилось, не только потому что само присутствие женщин в профессии тащило вниз среднюю зарплату, но и потому что профессия в которую пустили женщин автоматически становилась менее престижной.

Изменения коснулись не только профессиональной, но и личной и социальной сферы. В последние десятилетия девятнадцатого века женщины, особенно незамужние, получили дотоле немыслимые права. Вышли даже некоторые законы на тему, например Акт о Собственности Замужних Женщин 1882 года, который давал замужним женщинам право распоряжаться той собственностью которую они в брак принесли. В больших городах общество наконец признало незамужних женщин полноценными людьми, от них уже не требовалось жить в семье родителей или сиблингов на птичьих правах. Получив возможность не выходить замуж, многие женщины так и поступали и стало приемлемо для женщины средних лет и старше жить одной, или с другими такими же маленьким женским коллективом. Мужчины, понятно, оскорбились и восприняли даже эти куцые права и свободы как атаку на свой статус.

В этот период женщины нашли себя и в общественной деятельности. Тогда главной социальной проблемой было что делать с городской беднотой, с человеческим материалом брошенным в топку промышленной революции. Возникло огромное количество всяких волонтерских организаций разной степени эффективности. Женщины играли в этих организациях первую скрипку, у них было много свободного времени, а у женщин среднего класса и выше – в распоряжении были средства. Все это подавалось под соусом традиционных гендерных ролей, типа женщины же обязаны заботиться и опекать нуждающихся.

На этом фоне понятно почему мужчины ощущали свою маскулинность под угрозой. Управление империей предложило им способ с этой угрозой справиться. В армию, в дипломатию и в разведку женщинам был путь заказан. Можно было не беспокоиться что у этих профессий из за женщин престиж упадет. Никто не утверждает что в колониях не селились семейные пары или даже одинокие женщины (в основном миссионерки), но в гендерном составе английского населения любой колонии наблюдался явный перекос в сторону мужчин.

Картина Вильяма Симпсона “Вице-король отдает визит махарадже Кашмира”