К лету 1799 года Мари-Луиза на стену лезла от волнения. Почта ходила медленно, бывало что англичане перехватывали французские суда и ей было не впервой по несколько недель ждать очередного письма от мужа. Но последнее письмо было датировано 1 марта и там было сказано что Александр покидает Египет надеется обнять жену «в скором времени». Даже если англичане захватили судно, Мария-Луиза уже что-нибудь бы знала. Ну не может генерал французской республики просто исчезнуть и всё.

Мария-Луиза написала в военное министерство с вопросом не был ли захвачен корабль на котором плыл ее муж, но ответа не получила. К концу июля она уже знала что случилось с Александром – скорее всего от друзей Деодата Доломье, которые получили от него письмо в конце июня. И тогда она стала писать сослуживцам мужа, прося их нажать на все педали.

Первое письмо на тему которое я нашел, написал генерал Жан-Батист Журден военному министру Жан-Батисту Бернадотту и датировано это письмо 25 июля 1799. Вот отрывок:

Гражданка Дюма, жена гражданина генерала Дюма, волнуется о судьбе своего супруга, который служил под началом гражданина генерала Бонапарта в Египте… Из заслуживающих доверия источников она узнала что он был взят в плен в заливе Таранто и отвезен в Мессину в джерминале-месяце. Если у вас есть какие-то сведения об его судьбе, то передав их мне, вы меня очень обяжете. Прошу вас навести справки.

Мария-Луиза и сама писала по высоким адресам в военном министерстве, включая самого Бернадотта.

Вилль-Котеретт, 24 термидора, год 8 французской Республики, единой и неделимой

(8 августа 1799)

Гражданка Дюма

Генералу Бернадотту, военному министру

Я имела честь, гражданин министр, писать вам 4-ого числа сего месяца, и не получив от вас ответа, решила что мое письмо до вас не дошло. Молю вас уделить мне немного вашего времени и сообщить что случилось с моим мужем.

26 джерминаля (15 апреля) я получила письмо датированное 11 вантоза (1 марта) в котором муж писал мне что так как здоровье его сильно ухудшилось, он возвращается во Францию приходить в себя. Он покинул Александрию между 11 и 17 вантоза на корабле «Прекрасная мальтийка»… С тех пор я никаких писем от него не получала, но те сведения которые я получила не оставляют у меня сомнений что он был взят в плен на берегах залива Таранто и отправлен в Мессину.

Прошу вас, гражданин министр, рассказать мне что вы слышали о нем. Вы всегда были неравнодушны к судьбе своих товарищей по оружию. Мы будем вам безмерно благодарны.

С уважением, мадам Дюма.

Бернадотт был убежденным республиканцем и просто хорошим человеком и у Мари-Луизы были все причины надеяться что он ей поможет. Но забот и тревог у него в тот момент было куда больше чем судьба одного, пусть заслуженного, генерала.

Летом 1799 Франция и ее сателлиты уже с трудом отбивались от всей Европы. Широкая коалиция грозила свести на нет все завоевания последних семи лет – Англия, Россия, Австрия, Португалия, Турция и Неаполитанское королевство. После того как они с турецкой помощью потопили французский флот в заливе Абукир, британцы заперли одну из самых боеспособных французских дивизий на Ближнем Востоке. Про-французские «республики-сестры» падали как костяшки домино. По всему северу Италии австрийцы и русские, с помощью британского золота, брали город за городом. Республики, за которые Дюма и его товарищи сражались целый год, падали за считанные недели. Везде это сопропождалось резней республиканцев и вообще про-французски настроенных людей. По всей Тоскане разибивали революционные символы, а якобинцев развешивали на деревьях. В Вероне местный роялисты устроили кровавый еврейский погром, а еврейские гетто восстанавливали везде – так же как везде про-французские республиканские правительства их отменяли. 28 июля 1799, после всего трех недель боев, французы здали австрийцам Мантую – ту самую Мантую которую Дюма сотоварищи девять месяцев осаждали.

Мария-Луиза не сдавалась и продолжала писать всем кому могла. 1 октября она написала Полю Баррасу, главе директории, старому покровителю Наполеона. Но у Барраса никогда не было времени ни на что что не заставляло деньги течь в его карманы. На генералов республики и их судьбу ему было глубоко наплевать. Он уже активно предавал республику – согласился сотрудничать с агентами брата казненного короля и получил за свои труды двенадцать миллионов франков.

В правительстве царил полный раздрай, страна находилась на грани экономического и социального коллапса. Ватаги разбойников разоряли деревни, в городах зашкаливала преступность. Финансовая безхозяйственность и военные поражения привели к тому что правительству было просто не на что и некем поддерживать в стране порядок, а социалка и вовсе пришла в упадок. Власть предержащие мечтали что кто-нибудь придет и порядок наведет. И вот в октябре этот кто-нибудь высадился на французские берега.

Некоторое время Наполеон и его штаб просидели на корабле в карантине. Но люди так ждали избавителя, что восторженные толпы ворвались на корабль с криком «Лучше чума чем австрийцы!» и снесли Наполеона на берег чуть ли не на руках. Интриган 80-ого уровне епископ Талейран устроил Наполеону встречу с членами Директории. В это же время младший брат Наполеона Люсьен избрался в Совет Пятисот и даже стал там президентом. Для этого Люсьену пришлось солгать про свой возраст – минимальный возраст для избрания составляли тридцать лет, а ему было двадцать-четыре. Несмотря на молодость, младший брат Наполеона был тот еще жук – стал президентом законодательного собрания страны и одновременно помогал своему старшему брату устроить госпереворот.

(Дальше про так Совет Пятисот собрали в оранжарее дворца Сен Клу. Когда несколько часов обсуждений, криков и воплей ничего не дали, лоялист Наполеона генерал Иоахим Мюрат во главе кавалерийского отряда ворвался в оранжерею. Делегаты Совета Пятисот так испугались что попрыгали из окон. Остальные поняли что от них требуется и к трем часам ночи Наполеон стал «первым консулом»).

Через шесть дней Мари-Луиза получила весьма напыщенное письмо от того самого Иоахима Мюрата, восходящей звезды «нового порядка».

25 брюмера, год восьмой французской республики

Иоахим Мюрат, дивизионный генерал

Гражданке Дюма, Вилль-Котеретт

Мадам, относительно соображений в письме которым вы меня почтили 15-ого числа сего месяца. Я поручил своему адьютанту, гражданину Бомону, искать сведения интересующие вас. Вот что ему удалось узнать. 15 фруктидора (1 сентября) гражданин Бетелен, посол в Риме, написал гражданину Белвиллю, нашему консулу в Генуе… Он был введен в курс что генералы Дюма и Манкур содержатся в тюрьме в Таранто по требованию кардинала Руффо. Мы будем действовать по дипломатическим и военным каналам ради их освобождения. Я счастлив, мадам, этой возможности засвидетельствовать вам свое совершеннейшее почтение.

И. Мюрат

Через несколько лет Наполеон коронует Мюрата неаполитанским королем и отправит управлять Неаполем вместе со своей сестрой Каролиной в качестве королевы-консорта.